конструкции слов, но герой понимал, что нужно было действовать и выбираться отсюда в город. Парень поднялся с пола и соврал, что та рыжеволосая девушка может быть его сестрой и что он должен ее найти.
Собеседница, которая скорее всего являлась служанкой в приюте, разрешила посещение города. Она сказала, что у Билла будет всего три часа, чтобы попытаться отыскать свою родственницу. И чтобы по истечении этих трех часов парень вернулся в приют.
Билли притворился, что все понял, но понимая, что это всего-навсего сон, хотел порезвиться. И попасть в город, по его мнению, было самым целесообразным решением.
Одобрив решение нашего героя, служанка велела переодеть мокрую одежду. Та ткань, что лежала на подносе, была новой сухой мантией. Вернее, старыми затасканными угольного цвета обносками.
Недолго думая, Хорнер, скинув влажную мантию на пол, оголил свое тело. Работница приюта, не стыдясь, наблюдала за обнаженным мужчиной и подала ему сухую одежду. Облачив в нее свое тело, Билли двинулся вон из комнаты следом за девушкой. Та у самого выхода накинула на себя капюшон; так же поступил и парень.
Служащая закрыла на замок дверь и всучила ключ новому владельцу. А ключ тот был довольно тяжелым, невзирая на его скромные размеры. Ему самое место в кармане рядом с промокшим листком, который Хорнер перетащил из той мантии.
Далее пара двигалась по длинным коридорам. Они были так запутаны, что уже на седьмом повороте наш герой все позабывал. А главное, никаких указательных знаков. Ориентироваться можно было только по номерам комнат, что располагались в стенах узких коридорчиков. И то, номеровались они как-то странно, без порядка: №45, №90, №3, №21 и так далее.
Приближаясь все ближе и ближе к выходу из приюта, усиливался шум толпы. Казалось, что где-то недалеко находится блошиный рынок. Подойдя совсем близко, в пятьдесят шагов, к финальной двери, которая была распахнута наружу, герой увидел, как перед ней мелькают людские тени. Ему захотелось войти в этот суматошный мир.
Выкравшись на улицу, наш герой ожидал увидеть солнечный свет, птиц, в общем – дневной город. Но оказалось все с точностью да наоборот. Город предстал в картине прошлого сна: ночь, улицы наполненные туманом, что перекатывается как облака белого насыщенного дыма, звездное небо, легкий ветерок, что проносится то перед грудью, то у самых ног. Только теперь по городу еще и бродили толпы одноликих людей. Многие из них были облачены в темную мантию. А около половины ходили скрывая свою маску. Как будет известно, тех людей, кто скрывается под балахоном, называют «мортерианцы», а тех, кто этого не делает, «аперианцы».
Маски у всех были абсолютно одинаковые. Как одним заводом выплавленные. Такие белые театральные маски, покрывавшие всю лицевую часть головы (ото лба до подбородка).
Были, конечно, и такие люди, которые отличались внешностью. У прилавка стоял один – такой, в красном мундире. Другой показался совсем рядом, двигался в толпе, по причине чего выделялся ярко-желтым окрасом.
Пару-тройку