так и ночью, усилием воли настраивая чувствительность глазных рецепторов ночного видения – «колбочек»…
Открывшийся с недавних пор перед Мефодием мир можно было с полной уверенностью назвать новым, если бы не одно «но»: в реальности мир этот продолжал оставаться прежним, привычным своей серой обыденностью, старым миром, как бы широко он ни распахивал теперь свои дружеские объятия…
Появление Раисы Мефодий почуял задолго до того, как она приблизилась к подъезду. Стук Раисиных каблучков и аромат ее любимых духов, намертво осевшие в старой памяти Мефодия, сегодняшняя исполнительская чувствительность распознала еще на подступах к дому.
Раиса была не одна – вместе с ней в подъезд вошел и Кирилл. Мефодий не сумел определить на слух звук их автомобиля – очевидно, Кирилл приобрел себе новый, что для него считалось в порядке вещей.
Не дожидаясь, пока в дверь позвонят, Мефодий открыл замок и, вернувшись в комнату, плюхнулся на диван. Он знал наперед и цель их визита, и те слова, что ему сейчас скажут.
– …Разумеется, здесь; где ж ему еще быть? – переступив порог квартиры, проговорил Кирилл. – На телефонные звонки не отвечает, в парке говорят, полмесяца не появлялся. Значит, ушел в глухой запой, ранимая творческая натура. А, да вот и он сам!
Однако опрятный и свежевыбритый Мефодий законных хозяев квартиры, кажется, разочаровал. А Раиса и вовсе, встретившись с ним глазами, испуганно остановилась, поскольку во взгляде ее бывшего сожителя теперь напрочь отсутствовала хорошо знакомая ей забитость.
И все-таки невыразительным взгляд Мефодия тоже не был. Из глаз его струилось прямо-таки буддистское спокойствие и нескрываемое превосходство, чем-то напоминающее то, которое лежало на Раисином лице во время ее прошлого визита.
– Ты что, обкурился? – вместо приветствия спросила Раиса и, не дождавшись ответа, сделала самостоятельный вывод: – Значит, не врал тогда про марихуану…
– Хотите чаю? – поинтересовался Мефодий и снисходительно усмехнулся при виде того, как Раиса и Кирилл в растерянности изучают его новый непривычный облик.
Впрочем, растерянность эту с обоих тут же как ветром сдуло.
– Слушай, мы вроде с тобой договорились, что к лету ты найдешь себе другое жилье, – даже не поздоровавшись, перешел к делу Кирилл. – По-человечески попросили!..
– Он, похоже, нас недопонял! – тут же встряла Раиса. – Вот так, значит, Мефодий Петрович, уважаешь ты своего старшего брата!
– Я ведь вошел в твое бедственное положение два года назад, – продолжал Кирилл. – И ты теперь войди в наше. Нам нужны деньги – квартира продается. Сожалею, братик, но тебе в любом случае придется отсюда съехать…
– Я помню, братик, – напустив на себя сочувственный вид, ответил Мефодий и повторил вопрос: – Ну так что – хотите чаю или нет?
– Да он издевается над тобой! – взвилась Раиса. – Нарочно издевается, потому что не может простить мне!..
– Погоди! –