Он вел к небольшой площадке, по центру которой стояла большая, в два человеческих роста, каменная фигура древнего наемника с копьем и в смешной шапке. На этой площадке менялы предлагали кое-какой товар. В основном это были скобяные изделия, мелкое холодное оружие, походные плащи и даже пара велосипедов.
Рууд подошел к одному из низ и осторожно дотронулся пальцем до седла.
– Не трожь. Чего лапы тянешь-то, – пузатый мужичек с черным кругляшом вместо одного глаза замахнулся, чтобы стукнуть Рууду по руке палкой с металлическим набалдашником. – Прежде скажи, что можешь предложить, голодранец.
Мальчик снял с пояса копье-шатер и протянул одноглазому.
– Редкая конечно вещица, – меняла повертев в руках копье-шатер, отдал его обратно Руду, – и хорошо сохранилась. Я таких пожалуй и не видал. Но нашего черного дождя она все равно не выдержит. Попробуй обменять ее на что-нибудь в поселении старейшин города. Их отпрыски любят всякие безделушки.
– Почему безделушки?. – Рууд раскрыл шатер. – Когда дует ветер, она ускоряет движение.
– Уха-ха, – насмешил, – одноглазый ударил себя по коленке кулаком. – Тебе бы, паренек, не в караване ходить, а с бродячими шутами ездить.
Рууд пожал плечами и пошел прочь от продолжающего хохотать менялы. Вспомнив о том, что Дирк обещал свести его с менялой оружия, он поискал глазами караванщиков. Возле навеса, под которым несколько арабов жарили на длиннющих вертелах несколько бараньих туш как раз стоял Дирк. В одной руке он держал большущую кружку пива, а в другой охотничий нож, на котором благоухал роняющий капли жира аппетитный кусок баранины. Рууд сглонул.
– А, подходи, малыш, угощайся, – Дирк пошатнулся и взмахнул ножом в сторону мальчика. Да так неловко, что едва не полоснул того по лицу широким лезвием. Хорошо Рууд увернулся.
– З-звини, малыш, мы тут удачную сделку празднуем, – караванщик пнул лежащего под деревом вусмерть пьяного Эмиля.
Рууд не заставил себя долго упрашивать и ловко снял мясо с ножа.
– Бушь, – Дирк снова едва не огрел парня кружкой, расплескивающей драгоценную влагу.
Рудд, вцепившись зубами в баранину, замотал головой.
– Как знаешь. Надо бы это… Этого, – Дирк снова пнул Эмиля ногой, – до повозки дотащить.
– А-а-а, балбесы, надрались уже? – к ним нетвердой походкой шел Эрвин. – А ну брысь по повозкам.
Рууд с набитым ртом бросился поднимать похожего на мешок с соломой Эмиля, но Дирк опередил его и, закинув бесчувственного собутыльника на плечо, отправился к стоянке каравана.
– Эх, друг, – Эрвин обхватил Рууда за плечи, – если бы ты знал, какое удачное дельце мы сегодня провернули… Но тс-с, молчу, молчу, – он оглянулся на помрачневшего при этих словах менялу, который плелся за ним от трамвая, где обычно заседали караванщики с менялами, договариваясь о крупных обменах.
– Значит, слушай сюда, – Эрвин споткнулся и всей тяжестью тела повис на мальчике, –