денег на съем квартиры, на учебу дочки и прочее не хватало… Случайная подруга предложила эту «работу» по обслуживанию богатых клиентов.
– Ты что, Валька? Такая баба шикарная, местные мужики на блондинок западают, а ты будешь здесь унитазы драить, да плевки вытирать?! Лучше уж богатым старичкам передок подставлять за хорошие «бабки»!
Выхода, как ей тогда казалось, не было, и она согласилась.
Оба избегали разговоров на эту скользкую тему, и господин Н. не устраивал ей «разборок» типа «как же ты могла…» и т. д., но как-то, во время очередной их встречи в уютном ресторанчике с видом на море, Валентина мягко положила свою крупную теплую ладонь на его руку и сказала:
– Знаешь… Я ушла оттуда. Совсем. Может быть, я опять ошибаюсь, но мне почему-то показалось, что у нас с тобой это всерьез и надолго. Не волнуйся, если ты не захочешь, я не буду навязываться. Конечно, тебе решать… Но туда я уже не вернусь.
И ее слова, сказанные так прямо и просто, и открытый, теплый взгляд ее серых глаз, и голос ее, согревающий душу… Он, сам не ожидая от себя, произнес:
– В нашей фирме нужна уборщица… Всего два офиса убрать – часа на четыре работы, хозяин платит сорок шекелей в час, пять дней в неделю, плюс проезд оплачивают, три шестьсот в месяц, ну, и моих четыре с половиной чистыми… Проживем, Валя, не волнуйся!
Она потом часто вспоминала это, сказанное им, «проживем, Валя». Да, с Валентиной ему крупно повезло, она оказалась не просто женщиной в его вкусе, она оказалась еще и доброй женщиной, что в нынешнем мире, так легко погрязшем во взаимной ненависти, в этом новом мире всеобщей продажности, является музейной редкостью.
И вот к этой доброй женщине господин Н. как раз и собирался сегодня в гости. Он приготовился, купил в «русском» магазине шоколадный торт «Прага», бутылочку вишневого ликера (она очень любила этот ликер). И еще один интимный подарок: две пары черных чулок. Специально ходил в торговый центр Дизенгоф и долго выяснял там у продавщиц, какой размер подходит Валюхе, она же крупная, с широкими бедрами, не то что нынешние тощие «плоскодонки». Купил «экстралардж», наверное, подойдет…
Он бросил взгляд на быстро вечереющее небо, наскоро ополоснулся под теплым душем, побрился новым лезвием, побрызгался дорогим дезодорантом, приберегаемым для особых случаев, осмотрел себя бегло в зеркале. Лицо показалось ему каким-то босым и помятым, под глазами набрякли мешочки, на лбу довольно резко рисовались морщины…
«Ч-черт, какое все у меня стало старое лицо, – с досадой подумал господин Н. – Ведь еще совсем недавно ничего этого не было… Время, время…»
Однако, надо было торопиться, солнце уже падало за серые громады домов, и синие сумерки растекались по углам его убогой квартирки. Господин Н. заторопился, втискиваясь в свежестиранные джинсы, облачился в новую рубашку синего цвета, застегивая джинсы,