будут присутствовать на заседаниях (собраниях) Цезария[75].
Если римские – и католические – церковнослужители оказывали Теодориху такие знаки почтения, как будто он был императором, то гот не препятствовал им в этом, и все представители светской римской элиты тоже читали эти знаки. Эти намеки на самом деле не могли быть более дерзкими или поистине золотыми. Уникальный предмет времен правления Теодориха, дошедший до нас, – так называемый Сенигальский медальон – солидная золотая монета с изображением короля. Надпись на оборотной стороне гласит, что он «завоеватель народов», так что выпущена она была, вероятно, в ознаменование великих побед, кульминацией которых стал 511 г. Но чеканка золотых монет была прерогативой императора, которая уважалась повсеместно на просторах бывшей Западной Римской империи по крайней мере до конца VI в. Тот факт, что Теодорих проигнорировал эту тонкость протокола, – еще один пример того, что его неимператорская личина слегка соскальзывала, и никого не вводило в заблуждение это притворство. Многими способами, не говоря уже о своей реальной власти, Теодорих умышленно позволял тем, кто хотел этого, видеть в нем первого императора в новом ряду императоров Западной Римской империи, и многие с радостью делали это. Когда один из его подданных – римский сенатор по имени Цецина Маворций Василий Деций – решил в известной надписи приветствовать Теодориха как semper Augustus (навсегда Август) – самым императорским из всех титулов, он просто выразил вслух то, о чем должны были думать все[76].
Однако в успехе 511 г. оставалось два облачка на горизонте этого гота. Во-первых, Восточная Римская империя вряд ли примирилась с новообретенным величием Теодориха. Уже в 508 г. она была враждебна, и не нужно особых усилий, чтобы представить себе, что Анастасий и его советники думали о том, что Теодорих здорово удвоил свою властную базу, добавив к своим владениям Испанию и Южную Галлию, а также людские военные ресурсы вестготского королевства. Другая проблема была внутренняя. К 511 г. Теодориху было уже к шестидесяти, а у него не было сыновей; его брак с сестрой Хлодвига Аудефледой привел к появлению на свет лишь одной известной дочери – Амаласунты. Из-за этого весьма остро встала проблема престолонаследия. И хотя, оглядываясь в прошлое, мы знаем, что Теодорих проживет еще пятнадцать лет, в шестьдесят он был уже стар для властителя того времени. Ни у кого еще не хватало терпения вычислить средний возраст смерти всех средневековых правителей, но мужчины из династии Карла Великого жили в среднем около пятидесяти лет, и это, вероятно, дает нам разумный ориентир. Великий западный соперник нашего гота – Хлодвиг умер в 511 г. (из-за чего наверняка в Италии задумались о проблеме престолонаследия, хотя я уверен, что им этого делать не нужно было), и Теодориху не могло быть сильно за пятьдесят. И хотя в то время наследование по женской линии было возможно, но последствия такого шага могли оказаться весьма тяжелыми.