Я всегда старался обходить вампиров стороной, и уж тем более не желал становиться чьей-нибудь игрушкой для забав и трапез. Возле шкафа возвышалась расписная ширма изящной и дорогой отделки. За ширмой стояло кресло и мини-столик с бокалом свежей крови, а за ним сидела… боги, моя тетушка Филиция! Когда я увидел ее, у меня пропал дар речи, она быстрым движением притянула меня к себе и закрыла мне рот рукой, опасаясь, что я подниму шум, будто какая-то впечатлительная девчонка.
– Тетушка, чего вы тут делаете? – прошептал я, пытаясь высвободить свой идеально отглаженный Алессандрой воротничок из ее цепкой руки.
– Тихо, солнышко, – проговорила она весьма угрожающе, – я всегда здесь сижу, когда у них собрания.
Так это собрание такое?! Собрание Совета пригорода?! Они болтают о какой-то ерунде!
– Как вы сюда пробрались? – задал я весьма глупый вопрос, что было на меня не похоже.
– Оли любезно провел меня. Будь душечкой, каким ты бываешь обычно, – она, наконец, отпустила мою рубашку, – иди и разговори их.
Как я это сделаю?! О чем «разговорить»?
– Но тетушка, о чем это… – промямлил я, оказывая весьма скудное сопротивление.
– Топай, Милон, я знаю, что ты намного хитрее этого сброда, – и тут она шлепнула меня по моей пятой точке, вызывая во мне бурю возмущения и негодования, которые я был вынужден немедленно подавить.
Я, как ни в чем не бывало, вылез из-за ширмы, предусмотрительно прихватив с собой книгу.
– Вы любите читать? – обратил свое внимание на меня Фелес, как только я вернулся в их сомнительный кружок по интересам.
– Да, я писатель, поэтому я очень люблю читать, – ответил я, выдохнув, что схватил философские заметки, а не какой-то пресловутый романчик для барышень.
– Не все писатели любят читать, – подметил Даниэль.
– В таком случае, сочувствую им, – натянув подобие улыбки, ответил я.
– А я ненавижу читать, за всю жизнь я прочел, может одну книжку и то только потому, что мне ее подарили! – с гордостью в голосе заявил Русаков.
Богини милостивые, чему он тут гордиться?
– Заткнись, Фелес, – проворчал Даниэль и уже более уважительным тоном, на который он был способен, обратился ко мне, – как вам в вашем новом доме? Сестрички Альдофин не сводят вас с ума?
– В доме, где столько женщин можно чокнуться, – бросил Дезмонд небрежно.
– Отнюдь, все в полном порядке. Однако мы пока еще не так близки, чтобы проводить время досуга вместе, нас связывают лишь обеденные часы, – как можно деликатнее и уклончивее старался я отвечать, дабы лишним словом не вызвать гнев тетушки, что притаилась за ширмой.
– А как ваша тетушка, госпожа Альдофин? – поинтересовался Фелес и тут же добавил, – она вот, кстати, тоже весьма горяча для своих лет, я бы…
– Заткнись, – зло произнес Дезмонд, – забыл, кому она принадлежит?
А кому она собственно принадлежит? Глядя на Филицию, казалось, она принадлежит лишь самой себе. Я решил не спрашивать об этом, дабы не показаться неосведомленным. Фелес осекся, а