заставили Себастьяна всерьез разозлиться. Сжав Джорджию еще сильней, он посмотрел на нее испепеляющим взглядом.
– Ты уверена? – прорычал он. – Если ты так настаиваешь, я могу провести эксперимент и оставить тебя здесь. Но твоего сына я не оставлю.
– Не трогай его!
– Посмотри на меня, – сказал Себастьян решительно, – сколько ему? Два? Три?
Материнские чувства победили.
– Два. Ему два года.
Себастьян на мгновение закрыл глаза. Тошнота подступила к горлу. Ему два…
– Хорошо, – сказал он сдавленным, но решительным голосом. – Я сейчас заведу свою машину, выеду и загорожу тебе путь.
– Нет, уходи, – умоляла она, – с нами все будет в порядке. Сейчас авария на дороге наверняка устранена.
Себастьян был непреклонен.
– Нет. Поверь мне, я также хочу, чтобы ты уехала. Но, в отличие от тебя, у меня есть чувство ответственности.
– Как ты смеешь! – прокричала она. Это было последней каплей. – Для меня нет ничего важнее, чем Джош!
– Тогда докажи! Садись в машину, замолчи и хотя бы раз в жизни сделай то, что тебе говорят, пока мы тут все не умерли от холода. И выключи это чертово радио!
Садясь в машину, Джорджия хлопнула дверцей так, что с крыши упал снег и заблокировал дворники.
– Мама?
– Все в порядке, милый. – Джорджия не могла унять дрожь.
– Мне не нравится этот человек. Почему он такой сердитый?
– Он сердитый из-за снегопада, Джош, так же как и я. Все в порядке.
Дворники снова заработали, расчистив снег на стекле в достаточной мере, чтобы наблюдать за машиной Себастьяна.
Он наклонился, вероятно, в поиске буксировочной проушины и через несколько секунд накинул петлю на сцепное устройство своей машины, выезжая вперед.
Джорджия почувствовала натяжение. Машина послушно заскользила за автомобилем Себастьяна. Увидев закрывающиеся ворота, Джорджия словно почувствовала себя в ловушке. Впереди в сумерках тускло горели огни.
Истон Корт, дом ее разрушенной мечты. Надолго ли она здесь?
Глава 2
Себастьян буксировал машину Джорджии всю дорогу до старого конного двора. За это время его раздражение утихло.
Если бы он вовремя взял себя в руки, то не сожалел бы сейчас об обидных фразах, брошенных сгоряча.
Слишком поздно – сказанного не вернешь. Как не вернешь слов, что были произнесены девять лет назад.
Все это время Себастьян пытался понять, кто был виноват в их расставании. Он знал, что скучал по Джорджии. Никогда не переставал скучать. Но эти эмоции были спрятаны в дальний уголок сознания и завешены табличкой «Не входить».
И Джорджия только что сорвала эту табличку.
Сделав глубокий вдох, Себастьян вышел и кинул трос в машину поверх лопаты – на случай, если придется вызволять из снежной бури еще какого-нибудь заблудившегося лунатика.
В такой снегопад едва можно было различить руку перед собой, а они находились лишь под навесом конного двора.
Черт