рядом со мной не было! Ты просто поставила лишний стул.
Я вернулась на кухню вконец растерянная. Муж понял все без слов. На его лице засияла довольная ухмылка.
– Как я могла забыть! – обрадовалась вдруг я. – Ведь мы фотографировались! Именно – за столом. Помнишь?
Мне захотелось тут же помчаться в фотомастерскую, но я вовремя спохватилась: ведь было уже далеко за полночь. Пришлось потерпеть до утра…
Я забрала пленку и отпечатанные фотографии только вечером следующего дня. Быстро просмотрела их все и потом тщательно обследовала каждый кадр. Моих гостей на них не было. А рядом с Дариной и между Николаем Николаевичем и Ванечкой зияли пустые места.
Я ничего не сказала мужу. Но и не испугалась. Просто запретила себе задаваться лишними вопросами. Ведь так часто бывает: мы встречаем на своем пути нечто, что не поддается нашему пониманию, например, большую любовь или настоящую преданную дружбу. Когда же мы начинаем с недоверием копаться в механизме этих явлений, он распадается на мельчайшие винтики. И нечто БОЛЬШОЕ превращается в мелкие детали, которые невозможно снова собрать вместе, а если и соберешь – все равно теряется вся ценность и очарование того, что раньше было единым целым. Это я знала по собственному опыту.
И поэтому, как и прежде, продолжала ходить за черный забор маленькой рощи, месила ногами сырую землю и входила в фургон. Они всегда были на месте. Девушка сидела у порога, юноша что-то мастерил. А я клала голову ему на плечо. Забывала обо всем, глядя на то, как из-под его руки выползают золотистые змейки, пахнущие лесом.
Я уходила только тогда, когда чувствовала, что силы мои восстановились, что я снова готова мыть-стирать-убирать, таскать сумки и руководить большим отделом на своем предприятии…
…Стук раздался как гром среди ясного неба. Точнее, небо, как я уже говорила, было совсем не ясным, а серым, как накануне весны.
Стук, звон и зов донеслись с той стороны рощи. «Стук, звон и зов» – собственно, не совсем точные названия для того звука, который заставил меня оторвать голову от его плеча. Этот звук был жутким и… манящим одновременно. Я поднялась. Ноги и руки вмиг онемели, стали ватными. Но я все же шагнула к порогу. Мне не очень хотелось идти, но было в этом зове нечто такое, что заставило пойти на него, как крысу на звук волшебной дудочки. Я не могла сопротивляться. Парень и девушка с тревогой посмотрели на меня, переглянулись. Он чуть слышно прошептал: «Не просыпайся…» – «Не просыпайся, а то – застрянешь!» – повторила девушка.
Я их не поняла. Медленно переставляя ноги, как космонавт в безвоздушном пространстве, направилась в рощу. Вязкая земля тяжело дышала подо мной. Эхо нарастало – в нем звучали знакомые голоса.
Пересекая рощу, я поняла, что не хочу уходить отсюда вот так – не по своей воле, как это было всегда. С противоположной стороны рощи поднялся неистовый ветер, входя в эту воздушную полосу, я, будто перед прыжком в воду, закрыла глаза…
…А когда снова