было разрешено самостоятельно маневрировать для уклонения от самодвижущихся мин[13]. Обычно ночью один из миноносцев подходил в упор к борту броненосца, имитируя атаку, и если корабль не предпринимал никаких маневров уклонения, то наутро он получал выговор от адмирала.
Трижды в день офицеры русской эскадры занимались сверкой дальномеров и пытались по их показаниям определить скорость одного из вспомогательных крейсеров, идущего вдоль строя эскадры. Постепенно все дальномеры Барра и Струда на русских кораблях были приведены в работоспособное состояние, и люди худо-бедно научились ими пользоваться. После завершения каждых дневных маневров все дальномерщики собирались на борту вспомогательного крейсера «Рион», где они имели возможность обменяться опытом друг с другом. Кроме того, каждый день один из броненосцев стопорил машины, отпуская остальную эскадру вперед. После чего какой-нибудь из вспомогательных крейсеров приближался к нему на строго фиксированной скорости, а затем, пройдя у испытуемого под носом, начинал отдаляться на той же скорости, но уже с другого борта. Так же был распространен и более известный способ сверки дальномеров, когда вспомогательный крейсер шел параллельно курсу эскадры с заранее условленной скоростью, которая была неизвестна дальномерщикам. В условленное время офицеры пытались замерить его скорость, а затем сообщали полученные результаты на флагман, откуда приходили данные о действительной скорости подопытного. Эти простейшие маневры способствовали ютировке дальномеров, которые наконец-то перестали безбожно врать.
За время следования к Цусимскому проливу эскадра дважды провела боевые стрельбы из трехдюймовых орудий. Дело в том, что только к этим пушкам на эскадре имелся сверхштатный комплект боеприпасов. Тратить же драгоценные снаряды главного и среднего калибров адмирал не решился. Вместо этого комендоры всех орудий, включая тяжелые, получили практику стрельбы из трехдюймовок. Да, это был не бог весть какой опыт, но все же это лучше, чем ничего.
Так же командиры и старпомы кораблей по очереди, каждый день после захода солнца, собирались на борту вспомогательного крейсера «Урал», где они скрупулезно разбирали сигналы, которые сегодня им подавал флагман. Очень важным было то, что командиры кораблей делились мнением о маневрах, которые их суда выполняли в течение дня. В оставленной Часовских реальности подобные совещания происходили на русской эскадре крайне редко, в результате чего толку от всех эволюций было немного. К концу второй недели плавания эскадра научилась достаточно организованно выполнять простейшие маневры, и при повороте «все вдруг» корабли теперь не разбредались кто куда.
Десятого мая для кораблей отряда Небогатова и других судов эскадры, которым подходили перевозимые транспортами «Анадырь» и «Иртыш» боеприпасы, устроили стрельбы боевыми и практическими снарядами. Результаты их были вполне неплохими – точность огня