полотно подобно ребрам, делая повозку похожей на неизвестное, но очень исхудавшее животное.
На пол фургона упала полоса света. Лайруксал зажмурился и пробурчал:
– Аккуратнее. Некоторые здесь спят. Чего и тебе советуют.
Но Ринке не стал ложиться. Он вытащил из-за тюков с грузом свой походный мешок, присел на ближайший из них и достал записную книжку в черном кожаном переплете и эльфийское стило. Изящный инструмент был мечтой любого школьника – он не оставлял клякс даже в самых неумелых руках и не нуждался в чернилах. Пристроив книжицу на колене, Ринке черкнул пару строк и глубоко задумался. Лайруксал наблюдал за ним сквозь ресницы.
– Стихи о прекрасной ведьме? – осведомился Лайруксал. – Помни, что к слову «любовь» в мандречи есть только одна рифма – «кровь».
– Я не силен в комбинировании ударных и безударных слогов, никогда этим не занимался и вряд ли займусь, – отмахнулся Ринке. – Но все комбинации графиков движения на дороге помню наизусть. Мы сейчас чуть не наехали на шнейка. Я записал время и дату его появления, только и всего.
Лайруксал резко сел. Одеяло свалилось на дощатый пол фургона.
– Надеюсь, вы не прикончили его? – воскликнул сидх.
– Успокойся, конечно же нет. Почему он здесь? – задумчиво спросил Ринке. – Так далеко от холмов… Они ведь никогда из них не выходят!
– Он ведь живой, наш лес, – сказал Лайруксал. – Зря вы относитесь к его обитателям как к механическим куклам, каждая из которых двигается по строго заданной траектории в назначенное время.
– Помолчи, друид, – поморщился Ринке. – Я эти песни уже слышал много раз. Если бы не таблицы графиков, по Железному Лесу сейчас ходили бы только эти механические куклы. А графики, позволь тебе напомнить, написаны кровью. Моих и твоих родичей.
Лайруксал поджал губы. Ринке закрыл записную книжку, убрал ее в мешок. Сидх растянулся на тюке, сунул под голову мешок и заворочался.
– Кто бы мог подумать, что спать на золоте вовсе не так уж приятно, – со смешком сказал Ринке. – Лайруксал, дай одеяло.
Друид молча подал ему одеяло. В центре дешевая шерсть была обезображена выцветшим штампом Армии Мандры. Ринке расправил одеяло, натянул его на себя и закрыл глаза.
Мерно стучали колеса. По полотняному верху фургона плыла причудливая сеть теней.
– И как ты себе объясняешь появление здесь шнейка? – спросил друид.
– Или начался новый цикл, что вряд ли, – ответил Ринке, не открывая глаз. – Все возможные циклы давно изучены… Или Черный Камень сошел с ума от старости, что более вероятно. Ему ведь больше восьми веков.
– Я вижу, тебя пугает подобное предположение, – нервно усмехнулся Лайруксал.
Ринке глянул на друида в упор:
– А тебя – нет?
Гёса поворошил палкой в костре. К зеленому мосту ветвей над головами путешественников взметнулся сноп искр. Экен покосился на сидевшего напротив Ринке и спросил:
– Можно так? Не набегут тролли?
Сидх заулыбался и отрицательно покачал головой. После ужина Арга сказал, что сейчас Ринке объяснит