Она же перерожденная…
– Отнести ее в таверну? – спросил Халлен.
Морана кивнула.
– И вы проходите, дорогие гости, – сказала суккуб. – У нас чайник как раз согрелся, есть пироги с черникой…
Энедика поняла, что это не то предложение, от которого можно отказаться. Эльфы подняли девушку, Халлен – подмышки, Тавартэр – под коленки, и двинулись по двору. Партизаны последовали за ними. Когда все ввалились в таверну, на большом столе в дальнем углу уже приветливо мерцал светильник, стоял пузатый медный чайник, чашки и блюдо с пирогами. Ежи занялись пирогами, а Морана – вампиркой, которую эльфы донесли до ближайшего номера.
Боль, тлевшая в груди раскаленным угольком, вдруг вспыхнула ярким пламенем. Сташи закричала и рванулась, уже зная, что бесполезно. Она ударилась локтями и коленями обо что-то твердое и открыла глаза.
– Тише, – услышала она мягкий голос. – Сейчас все пройдет.
Сташи обнаружила себя сидящей на полу рядом с кроватью. На фиолетовом шелке покрывала вилась золотая виноградная плеть. Рядом извивалась столь же причудливая россыпь темных брызг. Увидев эти пятна, вампирка пришла в себя окончательно. Сташи посмотрела на свою грудь. Кола там уже не было. От него осталась только дыра в куртке, через которую прошел бы кулак стоявшего рядом с вампиркой эльфа. У него была прическа Ежа и форма мандреченской дивизии Серебряных Медведей – зеленая куртка с серебряным трилистником на плече и черные штаны. Сташи поняла, что сошла с ума и терять ей, в принципе, больше нечего. Однако нападать на эльфа вампирке не хотелось. Боль почти прошла, и только сильно зудела кожа между грудями – верный знак последнего этапа регенерации. Но Сташи чувствовала себя еще слишком слабой. Яд успел распространиться по телу, вампирку лихорадило. Если бы эльфы догадались вытащить кол раньше…
Сташи завыла и, по паучьи перебирая руками и ногами, попятилась к кровати, привычно обнажив зубы. Эльф побледнел, но с места не сдвинулся. Сташи начала потихоньку стаскивать покрывало, наматывая его на руку. Если бы удалось набросить покрывало на противника, когда он кинется на нее…
– Морана, скажи ей, – пробормотал Еж хрипло.
Теперь вампирка заметила, что они с партизаном в комнате не одни. Из-за плеча Ежа в мандреченской форме выглядывала эльфка в красной куртке, тоже партизанка, судя по скрученным в иглы волосам. За столом сидел чудовищно худой, словно мумифицированный заживо, эльф, и держал в руках обломки кола. На столе перед ним лежал нож-тесак. Очевидно, им эльфы перепилили кол, прежде чем вынимать его из тела раненой. Рядом с худым эльфом обнаружилась невысокая блондинка в сером платье. Ее аура показалась Сташи странной. Вампирка вчиталась в хитрое плетение энергетических каналов.
– Тебе не причинят вреда, успокойся, – сказала тем временем блондинка. – Как тебя зовут?
– Ты тоже вампирка? – спросила Сташи изумленно.
– Ну, почти, – отвечала та. – Я – суккуб.
Сташи раньше не доводилось встречать