зовут Джакомо Галеацци. Я был в отпуске на Земле. Прибыл на Палладу вчера на борту корвета «Серый фламинго». Добился назначения на «Бетховен» за полчаса до вашего отлета. Я очень боялся опоздать в свою роту. Вы ведь знаете, готовится вторжение… Точнее, готовилось…
– Номер вашей части, – потребовал я.
– Меня вносили в вашу базу данных.
Теоретически это было возможно. В последнюю смену в шлюзе «Бетховена» дежурил мой помощник лейтенант Вяземский.
– Номер вашей части, – повторил я громче.
– Только что назначен командиром Семнадцатой Отдельной роты берсальеров, борт приписки – быстроходный десантный транспорт «Кавур». Можете проверить, я недавно переведен из другой части, постоянно дислоцированной в Метрополии. У меня блестящий послужной список. Не такой, как у вас, конечно, но…
Джакомо снова усмехнулся. Ох уж мне эти ухмылочки! Конечно, посмотрев на срез моей руки, любой осведомленный вояка поймет, что я – активант. И все-таки противно…
Я вяло махнул пистолетом – дескать, какая теперь разница? Такой послужной список, сякой…
– Вы что-нибудь понимаете в этом барахле? – Я обвел широким жестом полумертвый боевой пост.
– А что тут понимать? Вон те здоровенные часы отсчитывают время до входа в подпространство. Мы ведь выведены автоматикой на джамп-траекторию… Если автоматика сработает, через минуту нас вынесет из этого пекла к чертям собачьим. А если нет – прощайте. Приятно было познакомиться, хоть вы и не представились.
– Искандер Эффендишах.
– А я думал, вы тоже итальянец…
– Нет. Я родился в Ширазе.
Четыре! —
Паллада чудовищно разбухла, увеличившись почти в полтора раза, потом озарилась изнутри малиновыми сполохами и, разбежавшись частой сетью ослепительных прожилок, превратилась в огромный пузырь свежей магмы.
Почти сразу вслед за этим я почувствовал, как тело мое теряет вес, а сознание – четкость.
Привет вам, Семь Бездн Аль-Фараби.
2
Нет такой боли, которую нельзя вытерпеть
Автоматика имеет одну приятную особенность: иногда она все-таки срабатывает.
Мириады бесплотных шумов, триллионы энергетических всплесков, нескончаемые шеренги разновысоких зубчиков на кардиограмме Вселенной промчались по Ребрам Аль-Фараби и в районе Сандеи вновь собрались в овеществленное нечто, в мобил-док «Бетховен».
Когда мы вышли из подпространства, я вздохнул с облегчением.
Джакомо улыбнулся.
– Здравствуйте еще раз. О этот новый сияющий мир!
Я попытался улыбнуться в ответ. Получилось неубедительно. Неожиданно для самого себя я признался:
– Честно говоря, в последний момент перед прыжком у меня возникло пренеприятное предположение: если тойланги смогли прорваться через пояс блок-крепостей, не означает ли это, что их знание о структуре Ребер Аль-Фараби качественно превосходит наше? И теперь они в состоянии уничтожить корабль