прекрасно.
Я приходила домой и рассказывала ей все про него, как мы с ним вместе ходили в магазин и там воспользовались купонами на скидку, или как мы гуляли в парке и насчитали 1203 шага от статуи до фонтана. Бабушка никогда не задавала вопросов о более личных аспектах нашего романа, за что я ей очень благодарна, поскольку не уверена, что нашла бы нужные слова, чтобы объяснить ей, какие эмоции испытываю относительно физических отношений, за исключением того, что, несмотря на их новизну и непривычность для меня, все это было довольно приятно.
Однажды бабушка попросила меня позвать Уилбура в гости, и я выполнила ее просьбу. Если он ее и разочаровал, она хорошо это скрыла.
– Можешь приводить своего кавалера сюда, когда захочешь, – сказала она.
Уилбур начал регулярно приходить к нам ужинать, а после ужина оставался смотреть «Коломбо». Ни мне, ни бабушке не доставляли удовольствия его нескончаемые вопросы и комментарии, но мы переносили их стоически.
– Что это за детектив такой, если с самого начала понятно, кто убийца? – вопрошал он. Или: – Неужели вы не догадались, что это был дворецкий?
Своей нескончаемой болтовней он портил нам все впечатление от просмотра, к тому же нередко угадывал преступника неправильно, хотя, по правде говоря, мы с бабушкой видели каждую серию не по одному разу, так что на самом деле это не имело никакого значения.
Однажды мы с Уилбуром вместе пошли в канцелярский магазин, чтобы купить ему новый калькулятор. В тот день он был довольно раздражительным, но меня это не навело ни на какие мысли, даже когда он велел мне «быстрее шевелить ногами», потому что я не поспевала за его походкой. В магазине он перебрал несколько калькуляторов и по очереди испробовал их все в действии, объясняя мне назначение каждой кнопки. Затем, выбрав из них тот, который понравился ему больше других, он сунул его в свой рюкзак.
– Что ты делаешь? – спросила я.
– Ты закроешь свой чертов рот? – ответил он.
Не знаю даже, что шокировало меня больше – его грубость или тот факт, что он вышел из магазина, не заплатив за калькулятор. Он попросту украл его.
Но это еще не все. Как-то раз он зашел к нам на ужин в день моей зарплаты. К тому моменту бабушка уже плохо себя чувствовала. Она сильно похудела и была гораздо молчаливей обычного.
– Бабушка, я сбегаю в банк, положу деньги в «Фаберже».
– Я схожу с тобой, – предложил Уилбур.
– Какой джентльмен твой молодой человек, Молли, – отозвалась бабушка. – Ну, раз так, бегите.
У банкомата Уилбур принялся задавать мне самые разнообразные вопросы про отель и про то, каково это – убирать номера. Я была более чем счастлива рассказать ему про то, какое это невыразимое удовольствие – застилать кровать хрустящим свежевыглаженным бельем и про то, как начищенная до блеска латунная дверная ручка в солнечных лучах превращает весь мир в золото. Я была так поглощена своим рассказом, что даже не заметила, что он внимательно наблюдает за тем, как я набираю на клавиатуре банкомата