не вызывают никакого желания трудиться. А как писать книгу, мотивация к работе над которой напрочь отсутствует? Это будет совсем не то творческое увлечение, о котором я мечтал изначально. Это будет мучительная тягота, которая, вероятно, не приведет меня к необходимому финалу, – пояснил я.
– Ну сейчас вы меня окончательно во всем убедили. Теперь у меня больше нет вопросов. Поэтому скажите, наконец, что вам требуется от меня? – профессор внимательно посмотрел на меня, соединив между собой пальцы обеих рук.
– Я хочу побеседовать с кем-то из ваших подопечных, с кем-то особенным, чье интервью стало бы основой для моей книги. Понимаете, о чем я? – озвучил я свое необычное требование.
– Хм, я понимаю. Но у нас все пациенты особенные, у каждого своя история и судьба. Что конкретно вы бы хотели получить от этой встречи? Может опишите мне больного, которого вы видите в своем воображении, который бы лучше всего вписался в ваши страницы, а я бы попробовал подобрать кого-нибудь подходящего. Что скажете? – предложил свое решение мистер Блэк.
– Я думаю, что это отличная идея, профессор, – произнес я, после чего задумался, вспоминая сеанс у Альберто. А ведь я даже представления не имею о том, каким должен быть тот самый безумец, встретиться с которым мне указали магические карты. Но будет выглядеть очень глупо, если я скажу профессору, что понятия не имею, какой пациент мне требуется, каким я его представляю, и вообще, о чем собираюсь с ним разговаривать. Либо надо выкручиваться, либо быть максимально откровенным с мистером Блэком, – предположил я.
– Знаете, профессор, изначально я предполагал увидеть мужчину средних лет, который по стечению каких-то событий, возможно крайне трагических, потерял рассудок и стал мыслить несколько иначе, отлично от окружающего мира. Что-то подобное рисовало мое воображение, примерно такой образ я собирал в своей голове. Но вот сейчас, беседуя с вами, я осознал, что мои представления построены лишь на моем незначительном багаже знаний, а получи я некоторые возможные варианты, то смог бы расширить свои представления, рассмотрев те образы, которые мне ранее даже не пришли бы в голову, – произнес я, не отказавшись от поставленного вопроса, но при этом хитро переведя его в другое русло, где следующий ход уже должен был сделать профессор.
– Я понимаю вас, Джереми. Тогда у меня к вам такое предложение: давайте я отберу несколько кандидатов с разными формами заболеваний, а вы выберете из них тех, кто подойдет для вашего творчества. Но учтите, я выберу лишь тех, кто безопасен для окружающих, и чьи диагнозы не столь пугающие. С опасными пациентами я не могу позволить вам взаимодействовать. Думаю, что как врач, вы прекрасно понимаете почему, – выдвинул свое предложение профессор.
– Конечно, понимаю, мистер Говард. Ведь это может нанести им еще больший вред.
– И не только им, Джереми. От некоторых из них, действительно, лучше держаться подальше.
Глава 4
Три из семи
Около девяти вечера я вернулся к своей машине, припаркованной