справиться им с нашим народом. Не знаю, сколько еще продлится война, но Германия, Гитлер и вся его клика обречены.
Немецкий гарнизон в местечке Кеутокеваре был невелик. Всего рота солдат, три бронетранспортера и несколько грузовиков. Но этот гарнизон намертво держал единственный перевал, по которому партизаны могли вырваться из западни. Прорваться можно было только в лоб по узкой дороге, прямо на пулеметы хорошо оборудованных огневых точек и бронетранспортеров, которые подоспеют в течение пяти минут, как только завяжется бой.
Отряд партизан насчитывал всего тридцать человек. Это был костяк, основная боевая сила в этом районе. После неудачной попытки взрыва в порту Лае немцы начали прочесывать местность. В какой-то момент просто не было иного выхода, как уйти через перевал Кеутокеваре. В отряде только карабины и пистолеты, всего несколько автоматов. Почти треть его – женщины. Молодые сильные норвежки, но все же женщины. Дальше можно было уйти в леса к шведской границе, но снежный обвал спутал все планы. Отряд оказался заперт в узкой горной долине, как в бутылочном горле. Еще несколько часов, еще сутки, и нацисты поймут, куда делись партизаны, и тогда конец.
Седовласый командир Хевард Лунд сдвинул на затылок шерстяную вязаную шапочку и вытер ладонью испарину. Он подозвал к себе двух партизан, брата и сестру.
– Петтер, Мэрит! Вы хорошие лыжники, вы хорошие взрывники – вас готовили русские. Вы молоды и сильны. Я поручаю это дело вам двоим.
– Мы сделаем, – спокойно ответил плечистый флегматичный Петтер Хельсен. – Приказывай, Хевард.
– Посмотрите туда. – Командир протянул руку. – Над выходом из горловины навис скальный козырек. Десять килограммов тротила хватит, чтобы обрушить его вниз с тоннами снега и камней. Вы подниметесь по склону и на лыжах пройдете сверху до козырька. Заложите взрывчатку и дадите нам знак. Мы приготовимся для атаки, и, когда вы взорвете скалу, мы прорвемся из западни.
– Вам не пройти по долине там, где обрушится скала, – покачала головой Мэрит.
– Мы не пойдем по дну долины, девочка, – улыбнулся командир. – Правее по склону есть тропа. Там пологий склон, мы пройдем там. Пока у немцев стоят пулеметы, они нас не пропустят этим путем. Учтите, что вам нужно будет очень быстро спуститься, чтобы догнать нас. Немцы подоспеют и захлопнут мышеловку.
– Может быть, наверху есть проход? – спросил Петтер.
– Нет, там только скалы и снег. Мы с ранеными не сможем подняться туда, куда подниметесь вы вдвоем. У нас путь один – через горловину по южной пологой тропе. Немцам, если они и узнают, какой дорогой мы пошли, нужны будут сутки, чтобы обогнуть завал и попытаться нагнать нас. Но за сутки мы будем очень далеко и затеряемся в лесах.
Подниматься по склону с лыжами за спиной, со взрывчаткой в рюкзаке за плечами было тяжело. Петтер шел первым, казалось, он совсем не уставал от тяжелого подъема. Поднявшись метров на двадцать, он останавливался и начинал