дай время. Не могут они такие слухи попусту распространять. Ладно, у меня еда стынет, я пошёл за стол. Увидимся!
От Хемельсона, хотя он и пытался выглядеть весело и свежо, тянуло грустью, которая то и дело демонстрировала своё присутствие в мимике, жестах и речи. Сперва доктор не обращал внимания на Веха, плотно взявшись за разложенные по небольшой плоской тарелке дольки варёных яиц, а затем и за основное блюдо – два сэндвича с длинными полосками жареного бекона и салатными листьями, но когда на тарелке ничего, кроме крошек желтка и хлеба, не осталось, он заговорил:
– Полагаю, ты хочешь поинтересоваться, почему я такой никлый?
Вех не мог ответить на вопрос, так как пережёвывал фрикадельку, вытащенную из тарелки с супом вместе с картофельными кубиками, и, поглощённый неприятным молчанием, которое он сравнил с игнорированием, стал жевать активнее и случайно проглотил всё в цельном виде.
– Не очень хочется тревожить вас своими вопросами, – ответил он, вытираясь салфеткой. – Я думал оставить их при себе.
– Ничего. Мне было бы интересно услышать твоё мнение о произошедшем. Я расскажу. В общем, на протяжении четырёх лет я очень близко общался с одной женщиной. Зовут её Ренда. Она разрабатывает маршруты рельсобусов. Не знаю, зачем тебе это знать, может, это поможет твоему воображению создать её образ. Всего на год младше меня, светловолосая. Я звал её «молоко», а она меня – «кофе», это из-за цвета волос, хи-хи… Так вот, недавно Ренда начала потихоньку уклоняться от нашей любовной линии. То «давай сегодня без прогулок», то «в гости не пущу», то «я сегодня занята», а после всего этого я замечаю её на улице в компании другого мужчины. Ты знаешь, Вех, любовную политику нашего государства, то есть упор на практически полностью свободные отношения, за исключением рождения детей, на полиаморию… И изменой такое поведение никак не назовёшь, измен у нас теперь вообще нет, но я, несмотря на законы, придерживаюсь консервативных взглядов в этой области.
– Верите в любовь до гроба?
– Не в любовь до гроба, конечно, но в то, что человеку свойственно делить свою жизнь с одним человеком. Меняться, подстраиваться друг под друга, переживать как взлёты, так и падения… Разве не в этих мелочах скрывается истинная сущность любви, местами беспощадная, но одновременно с этим и такая благородная?
– Вы как никто другой должны знать о губительном влиянии подобной любви на жизнь людей. Это написано даже в учебниках! Это обособляет пару от остального общества, что впоследствии приводит к конфликтам.
– Видишь… существует мнение общее и существую я со своим мнением, противоречащим стандартам и в целом никому не сдавшимся. Ты думаешь, я не пытался донести до Ренды свои мысли? Она посмотрела на меня как на сумасшедшего. Я надоел ей, я истёк в её чувствах, и она нашла себе другого, а через какое-то время, предполагаю, и её новый приятель познает горечь расставания с ней. В этом и дело, что государственная система неправильна и идёт наперекор