бы с ложечки. Я скоро на стену полезу от такой заботы. Зачем?! Я вполне способна не только сама себя обслужить, но и работать – приносить пользу обществу, – возмутилась я.
За это недолгое время меня ещё два раза купали, водили на прогулку в парк, посаженный во дворе центра, кафе, смотровую площадку. Делали массажи и помогали освоить планшет и простейшие бытовые приборы. Звучит неплохо, а на деле я уже реально готова была кого-нибудь убить, чтобы вернуть свою прежнюю жизнь и самостоятельность. Мне не хватало друзей, свободы выбора, да даже одиночества.
А эти купания?! Они просто сводили меня с ума. Не могу я спокойно реагировать, когда красивые обнажённые мужчины гладят меня. Каждый раз я сгорала от смущения и всё нарастающего возбуждения, а самое плохое, что я не могла после этих… процедур воспринимать Рама и Сейма, как просто помощников. Для меня они стремительно превращались в желанных мужчин, что плохо ввиду моего неопределённого положения и планов.
– Работников и так хватает, а женщин мало. Для таких, как я и Рам, стать помощником – это единственная возможность увидеть и коснуться настоящей женщины. В любом случае, правила писали не мы. Не нужно пытаться устроить революцию, Арина. Все правила были написаны по необходимости. Тебе нужно немного остыть? – пытался успокоить меня Сейм, но я лишь сильнее разозлилась.
– Остыть, говоришь?! Лучше меня снова заморозить! Не хочу так жить и во всём этом участвовать! На такое я не подписывалась! – кричала я.
Последний раз у меня случилась подобная истерика, когда полицейский сообщил, что мои родители разбились в автокатастрофе. Сейчас в принципе ситуация была чем-то похожа: я теряла последнее, что у меня было – саму себя.
Браслет на моей руке тревожно запищал, но я не обратила на этот звук внимания, пытаясь сдержаться и не зареветь перед этими двоими.
– Арина, не надо так волноваться. Выпей, пожалуйста, – удивительно вежливо попросил меня Рам, протягивая стакан с мутной жидкостью, но я выбила его из рук парня.
– Убирайтесь! Дайте мне хоть час побыть одной! Не хочу никого видеть! – кричала я, чувствуя, что уже больше не могу сдерживаться.
К моему ужасу, дверь открылась, и в комнату влетел встревоженный Шад.
– Арина, что с вами? Поговорите со мной, – уговаривал меня док, которого я едва видела за пеленой слёз.
– Поговорить?! Вы хотите поговорить, док?! Заморозьте меня обратно, – приходя в состояние холодной ярости, прошипела я.
– Что вас так расстроило? Объясните, – не обращая внимания на моё настроение, спокойно попросил врач.
– Пусть они уйдут. Ограничьте время нашего общения до восьми часов. Я не могу так больше! Не хочу жить куклой! – дрожа от нервного напряжения, попросила я.
– Сейм, Рам, выйдите, – сказал док. – Рассказывайте, чем они вас так разозлили, – обратился он ко мне, когда дверь за помощниками закрылась.
– Разозлили? О нет, док. Они всё делали по инструкции. Только можно свихнуться от ваших глупых