Крейга.
Он метнул меч.
И попал.
Оружие вошло в спину монстра, дав время брату. Но сам Ван остался с голыми руками.
Его растерзали прямо на глазах Дана. Ван кричал от дикой, нестерпимой боли, а брат кричал от осознания потери.
От мучений, происходивших сейчас на глазах брата, от ужаса, заполонившего все его сознание, он не мог принять действительность, а только рыдал. Не мог и не хотел даже сражаться, лишь опустился на колени и хотел подползти к тому месту, где толпились оборотни.
Вервольф воспользовался тем, что человека поглотило абсолютное горе, нанес ему страшный удар своей задней лапой прямо по голове, впечатав ее в стену.
Крейг, поглощенный яростью, рубил врагов и ничего не мог заметить. Лишь душераздирающий крик смог вернуть мастера из мира его собственного гнева. Но было, увы, слишком поздно.
Ван и Дан лежали без движений. Лишь Рик кое-как охранял Сибиллу, по непонятным причинам, стоявшую на коленях в такой, не самой подходящей обстановке.
Аленбри хотел добраться до Анабель. Он был все ближе и ближе к своей цели с каждым убитым вервольфом. Его сестра уже не сидела на троне с прикрытыми глазами, она начала понимать, что брат сможет достать ее, хоть оборотней все еще было много. Чувство опасности спровоцировало ее на крайние меры.
А что сделал бы Крейг, все-таки добравшись до нее? Смог бы убить? Или же дрогнул?
Анабель вдруг сняла с пояса нож, резанула по левой руке. Кровь закапала на пол. Ее губы двигались, она что-то говорила, затем наступила ногой в свою же кровь. Женщину охватило темно-красное пламя, а в следующую секунду она исчезла.
Крейг это видел. Он злостно выругался, нанес четыре молниеносных удара по одному вервольфу, затем напрочь снес ему голову.
Несколько оборотней подбежали к тому месту, где только что стояла их предводительница, и начали странно толи рычать, толи подвывать.
В это время Рику выдалось некоторое время, чтобы перевести дух, но его взгляд упал на лежавших мастеров. Гроус подошел к Вану и обнаружил у него глубокую рану на горле, правая рука была будто дырявое окровавленное полотно, а вместо живота зияла дыра. Молодому охотнику стало до тошноты плохо, голова закружилась от увиденного, но он решил подойти и к Дану, который лежал на боку лицом к стене.
Гроус перевернул тело соратника, лицо которого было разбито и все в крови.
– Рик… – еле слышно произнес Дан.
– Эй! Ты держись! – его будто холодной водой окатили. – Сейчас мы… что-нибудь… придумаем… – Но он не знал, что можно придумать. Он забегал по залу единственным уцелевшим глазом, и каждое движение вызывало боль в ране.
– Вот… – рука Дана скользнула в карман плаща. Он вытащил ключ. – Позаботься о нашем доме… он теперь твой…
– Тише, тише, – Рик бросил взгляд на веду. Убедившись, что с ней по-прежнему все в порядке, он продолжил. – Не говори так. Сейчас…
Рука,