в клетке с коваными решетками, запертой на большой висячий замок, металась красивая рыжеволосая женщина с бездонными черными глазами.
– Нет! Не смейте! Не делайте этого! – в отчаянии кричала она, пытаясь вырваться из оков. По ее щекам бежали слезы, оставляя мокрые дорожки.
– Сделаю, Велена! Не сомневайся! – сказал неприятный голос, напоминавший раскаты далекого грома. – Кто мне помешает? Уж не этот ли мальчишка? Он еще мал, чтобы противостоять мне, и, видимо, уже не дорастет до подходящего возраста! Не хотели отдать Дар – потеряете все!
Неизвестный зловеще засмеялся, и у Максима перехватило дыхание.
Надо признать, что поначалу, глядя в линзу, Макс ничего не чувствовал, как будто перед ним разворачивалась чья-то чужая история. Это было похоже на кино. Но встретившись взглядом с запертой в клетке женщиной, он словно прозрел. Как будто она смотрела не на мальчика, растерянно стоящего на арене, а Максима. Как будто она знала, что сейчас сидит по ту сторону экрана. Сердце юноши неистово билось, готовое разорваться от пронзившей его боли. Он узнал людей на арене. Это были его родители!
– Беги, Максимус! – исступленно кричала Велена, вцепившись руками в прутья кованой клетки. – Беги, ты должен спастись! Они тебя не найдут!
Но силы оставили ее, и женщина медленно сползла на пол.
Максим посмотрел на мужчину, который лежал на красном песке, словно ожидая, что он встанет, и кошмар прекратится. Как будто это всего лишь шутка. Разве это могло быть правдой?.. Но на груди отца зияла рана, из которой толчками вытекала алая кровь, быстро впитываясь в красный песок.
Из-за клетки показался темный силуэт. Он протянул руку в сторону мальчугана, как будто пытался поймать его. Он казался высоким и страшным из-за развевавшегося на ветру длинного черного плаща с капюшоном, полностью скрывавшим лицо. В руке незнакомца появился переливающийся зеленоватым сиянием шар. Шар полетел в сторону Максима.
Мальчуган не стал ждать: повернулся спиной к страшной фигуре и побежал. Дальше все повторилось, но в обратном порядке: открылся портал, кто-то шагнул из него, и мальчик решительно прыгнул в сиреневый круг. Шар последовал за ним.
Алька, наблюдавшая за происходящим со стороны, вскочила и, ничего не объясняя, стремглав вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью.
– Что это с ней? – пытаясь справиться с потрясением, изумленно спросил Макс, поворачиваясь к Гореславу. Картинка тут же начала мигать и пропала.
Макс еще несколько минут упорно вглядывался в пустоту, ожидая продолжения. В его груди бушевал ураган эмоций: там, на песчаной площади, под чистым голубым небом умирали его родители, а он бежал, не в силах им помочь. Ему было всего девять, он был напуган… Но разве это оправдывало позорное бегство? Может быть, ему было бы лучше навсегда остаться на той площади? И почему так расстроилась Алька? Неужели так сочувствовала ему? Или она была напугана увиденным?
Гореслав Ростиславович повернулся к столу. Его лицо помрачнело,