будто говоря: «ну, сказала – делай». Никто не собирался мне помогать или подносить бумагу. Пришлось самой вернуться к брошенному на песке ковру. Можно было бы ожидать, что люди вернуться тоже – если не за мной, так хоть за вещами, но караван медленно, но верно, продолжал двигаться прочь. Только его командир на своем верблюде сидел, не двигаясь.
Я подхватила с ковра перо, чернильницу и бумагу… или скорее пергамент? Свиток? Не знаю, как правильно это называлось. Подумав, захватила и шкатулку с украшением – очень уж дорогим оно выглядело. Если ковер с подушками я готова была бросить, то золотое колье оставлять было жалко.
Идти обратно не хотелось, как всегда, когда не действуешь по своей воли, а исполняешь чужие приказы. Но выхода не было. Когда я подошла к начальнику каравана, он опять жестами показал, чтобы я подписывала, глядя на меня с высоты верблюда сверху вниз. Его слуга спрыгнул на землю, помог обмакнуть перо в чернильницу и даже подставил свою спину, чтобы было удобнее писать. Но меня все равно грызло нежелание подчиняться. Я хотела знать, что здесь написано и зачем, знать, на что я соглашаюсь. Или не соглашаться.
Начальник каравана явно злился и поторапливал – его верблюды уже ушли на значительное расстояние, только мой слуга тоже притормаживал, зависнув где-то между группой и начальством. Я взглянула на своего помощника с благодарностью и, вздохнув, решилась.
«Отказываюсь!!!» – написала я размашисто, поставила кучу восклицательных знаков и дважды подчеркнула для уверенности. Если кто-то на что-то меня пытается подписать, то пусть их. Любой суд докажет, что я не поставила там свою подпись, а отказалась – вот! А то, что они не поняли – так я ведь тоже условий не поняла.
Начальник каравана приказал верблюду опуститься на песок и, неуклюже спрыгнув с него, выхватил у меня бумагу. Рассмотрел подпись, поцокивая, но явно не понимая. Потом он кивнул довольно и, свернув договор в рулон, убрал в один из бесконечных карманов в своем халате. После этого мужчина выхватил шкатулку с украшением из моих рук, вытащил его и кивнул мне. Я так предположила, что это какая-то награда, и, было, заупрямилась, но мужчина нахмурился, и я поняла, что опять попытается меня тут бросить. Наклонилась к нему и убрала волосы с шеи, позволяя надеть колье.
Как только замочек щелкнул, украшение ошейником стянуло мое горло. Я дернулась испуганно. Но все тотчас прошло, а колье будто расправилось и улеглось, так что стало вполне комфортно дышать, будто это не переплетение металла, а шелковая лента. Я удивленно потеребила пальцами золотые цепочки с капельками-рубинами, попыталась найти застежку, но…
Тут ко мне подскочил «мой» слуга. Он успел съездить назад и быстро собрать ковер и подушки, а потом подсадил меня на верблюда и поспешил за остальным караваном.
Мне осталось лишь недоумевать о том, что это такое было и не показалось ли мне.
К вечеру мы пришли в какую-то странную деревню. Глинобитные домики, чахлые деревца, покрытые слоем песка и пыли посадки на грядках. Я удивленно крутила головой, пока мы ехали по единственной улице,