что она сильно горевала, – перебил Девон. – По ее собственному признанию, она не пролила ни слезинки из-за смерти вашего брата.
Хелен заморгала.
– Это она вам рассказала? А не объяснила почему?
Девон покачал головой.
Хелен растерялась.
– Я не должна вам это рассказывать.
Девона разобрало любопытство, но он умело скрыл его и небрежно пожал плечами.
– Ну и не думайте об этом: мое мнение о ней не изменится.
Как он и рассчитывал, его показное равнодушие возмутило Хелен, и она все-таки начала:
– Пожалуй, мне следует кое-что объяснить, если это поможет вам лучше понять Кэтлин. Вы клянетесь честью сохранить то, что я скажу, в секрете?
– Конечно! – с готовностью согласился Девон, поскольку не боялся клясться тем, чего у него нет.
Хелен подошла к окну. Небо то и дело раскалывали вспышки молний, их холодный свет озарял ее тонкие черты.
– Заметив, что после трагедии с Тео Кэтлин не плакала, я подумала: она старается держать свои чувства при себе, ведь все проявляют скорбь по-разному, но однажды вечером мы с ней сидели в гостиной за вышиванием, она уколола палец, но никак не отреагировала. Казалось, она этого даже не почувствовала. Она просто сидела и смотрела на выступившую капельку крови. В конце концов, я не выдержала, вскочила и, обмотав ее палец носовым платком, спросила, что с ней. Она смутилась, растерялась, а потом призналась, что никогда не плачет, что думала, что сможет пролить хотя бы несколько слезинок из-за смерти Тео, но этого не случилось.
Хелен замолчала. Казалось, все ее внимание захватил кусочек облупившейся краски на стене.
– Продолжайте, – предложил Девон.
Хелен положила кусочек краски на подоконник и принялась за следующий, словно отдирала корку с наполовину зажившей раны.
– Я спросила Кэтлин, помнит ли она хотя бы один случай, когда плакала. Она сказала, что помнит: будучи еще маленькой девочкой, в тот день, когда покидала Ирландию. Родители сказали ей, что они все отправляются в Англию на трехмачтовом пароходе, приехали в порт и сделали вид, что погружаются на корабль. Но как только Кэтлин с няней ступила на трап, стало ясно, что родители с ней не едут. Мать пообещала, что она будет жить в Англии у очень хороших людей и когда им не придется так часто уезжать за границу, они непременно ее заберут. Кэтлин запаниковала, но родители повернулись и ушли, а няня потащила ее на корабль.
Хелен искоса взглянула на Девона, и он тихо выругался.
– После того как Кэтлин привели в каюту, она впала в истерику. В конце концов, няня рассердилась и заявила: «Если не перестанешь реветь, я уйду, ты останешься одна на свете, и некому будет за тобой ухаживать. Твои родители потому тебя и отправили из Ирландии, что ты такая капризуля». Хелен помолчала. – Кэтлин сразу же притихла, истолковав угрозу няни так, что ей вообще запрещено плакать. Это была цена выживания.
– Родители так и не забрали ее?
Хелен покачала головой.
– В тот день Кэтлин видела свою мать в последний