ее лица не изменилось.
– Я имел в виду географическое расположение. Ты отвечаешь на его звонки. Ведешь его деловой календарь.
– В календаре у него пусто, Ривер. Основное занятие Лэма – разглядывать потолок и пускать ветры.
– Пленительная картина.
– А еще он здесь курит. В госучреждении.
– Давай возьмем его под гражданский арест.
– Отличная мысль, Ривер. Но сперва лучше попрактиковаться на ком-нибудь помельче.
– Не знаю, как ты все это выносишь.
– Ну, Бог терпел и нам велел. – (В глазах Ривера мелькнул страх.) – Шутка. Он и святого доведет до самоубийства. Честно говоря, чем бы он там ни занимался, я рада, что его здесь нет.
– Он не в Парке, – сказал Ривер; когда Лэм уходил в Риджентс-Парк, то всех об этом извещал, надеясь, что кто-то не выдержит и попросится с ним за компанию. – Но что-то случилось. Он ведет себя очень странно, даже для Лэма.
Странности в поведении Лэма заключались в действиях, вполне нормальных для всех остальных. Во-первых, когда телефон на его столе зазвонил, Лэм снял трубку. Потом вызвал к себе Хо, чтобы тот разобрался с подвисшим браузером в компьютере, а значит, Джексон Лэм все-таки вышел в интернет. В целом все это создавало впечатление, что он занят каким-то важным делом.
– И ни слова не сказал, – добавил Ривер.
– Ни единого.
– И ты не знаешь, что выманило его на улицу.
– Этого я не говорила, – сказала Кэтрин.
Ривер внимательно посмотрел на нее: старомодная особа, чья бледность свидетельствовала о жизни в четырех стенах. Одежда покрывала ее от запястий до щиколоток. Она носила шляпки, с ума сойти. Ей было за пятьдесят, и до прошлого года Ривер не обращал на нее особого внимания: скромницы ее возраста не представляют интереса для стеснительных мужчин в возрасте Ривера. Но когда события приняли опасный оборот, она не запаниковала. И даже навела пистолет на Паука Уэбба – как и Ривер. Этот поступок сделал ее с Ривером членами клуба единомышленников.
Она ждала реакции на свои слова.
– Расскажешь? – попросил он.
– Кого вызывает Лэм, если ему что-то нужно?
– Хо, – сказал Ривер.
– Совершенно верно. А про здешнюю звукопроницаемость тебе известно.
– Ты слышала их разговор?
– Нет, – сказала Кэтрин. – Что само по себе очень любопытно.
Любопытно потому, что у Лэма не было привычки понижать голос.
– Значит, что бы это ни было, нам об этом знать не полагается.
– Но Родди знает.
Также было любопытно, что Кэтрин называла Хо Родди. Все остальные Хо вообще никак не называли. С ним не вступали в непринужденный разговор, потому что Хо не удостаивал вниманием тех, у кого не было широкополосной связи.
С другой стороны, сейчас он владел информацией, представляющей большой интерес для Ривера.
– Ну что ж, – сказал он. – Пойдем побеседуем с Родди?
– Неплохо, –