У них тепловизоры мощные. Они нас сразу обнаружат.
– Не бойся, Ванечка, пара часов у нас есть.
Мара закрывает глаза, словно забывая, что я здесь.
Почему она не уходит? Начинаю нервничать. Ведь мы могли бы успеть добраться до лодки, потом на другой берег, а там, если очень повезёт…
– Ешь зайца, – бормочет она. – Ты меня отвлекаешь, Иван.
Послушно беру кусочек обжигающего мяса. Он без соли и без специй. Но почему-то такой вкусный, что мой рот мгновенно наполняется слюной. И я беру ещё один.
Мара словно спит. Звук вертолёта вдруг начинает отдаляться. Высадились?!
– Они уже здесь!
– Нет. В гости к Ташталу решили сначала заглянуть.
– Б*ять… – вдыхаю поглубже. – Там же сторож твой. Они его уберут.
– Он не сторож. Он… гораздо больше. И меньше.
– Я оставил ему ствол заряженный, но не думаю, что он сумеет им правильно воспользоваться.
– Он ему не понадобится. Вместо ствола он возьмёт бубен. Ударит в него и остановит сердце быка.
– Он сказал, что не шаман больше.
– Апаклы – не человек. Он сосуд для Таштала.
– В смысле?
– Апаклы был учеником Таштала. Как и я. Таштал помогал мне вспомнить, кто я. Воплощение стирает память. Из-за ошибки Апаклы тело Таштала было разрушено, а дух нет. Но нет пока такого тела, которое может быть взято по праву и может вместить великий дух Таштала, принять все его духовные возможности. А ущербное тело Апаклы по праву принадлежит теперь Ташталу. Он не может находиться в нём всё время. Слишком тщедушно это тело. Но иногда входить может. И реализовать кое-какие свои задачи – тоже. Это крохи… И всё же сердце быка будет остановлено.
– Они пристрелят его, Мара.
– Да. Апаклы отработал свой долг и может идти в следующую гуйдэг… Воплощение. Осталась последняя услуга.
– Он умрёт сейчас?!
– Развоплотится.
– Жаль…
– Нет. Не жаль. Хищник никогда не зарежет того, кому ещё не пора. Тело для этих шаманов уже зачато. Им пора. И твоя семья, как хищник, послужит сейчас им и развоплотит. Таково дао хищника.
– Так… Подожди! Тело для шаманов… Тела – ты хотела сказать?
– Тело. Они родятся вдвоём в одном теле. Так как очень прочно связаны той ситуацией, что случилась между ними. И следующую гуйдэг… инкарнацию, – поясняет она опять, – проживут так. Это будет очень мощное существо, и каждый из них будет думать, что одержим другим. Пока они не достигнут просветления и не вспомнят друг друга.
– А зачем так жёстко?! Апаклы же раскаялся!
– Это не жёстко, поверь мне! Это всего лишь один из уроков. Вдвоём они освоят такие ритуалы, которые не освоить одному. Одна гуйдэг – всего лишь часть пути. Почему не пройти эту часть вдвоём? Вы же, люди, женитесь, например, и тоже делите тела.
– «Мы»? – смеюсь я. – А вы – нелюди?
– А мы… А мы нелюди, да! – весело смеётся Мара в ответ. – У нас другие законы.
– Сказочница… – улыбаюсь я.
Но её сторожа всё равно очень жаль. Мне он понравился. Съедаю ещё несколько кусков мяса.
– Мара,