о журавле, который сидел в поле и думал о том, чтобы хозяйством обзавестись, гнездо свить да хозяюшку добыть. Прочитал и затосковал о доме; вскоре и вернулся в тайгу.
Теперь ему было под шестьдесят.
Лежащего без сознания парня они подобрали в Нечистом ущелье дней десять назад. В то утро, добыв трёх куропаток, он возвращался к избушке, как вдруг Чара сорвалась с места и огромными прыжками помчалась вперёд. «Гости», – решил охотник. Так и есть: навстречу меж сосен, легко скользя по валежнику, бежала Дарья, знахаркина внучка. Ветерок плескал её длинные золотистые волосы, белое платьице развевалось парусом, по худеньким ножкам хлопал полотняный мешочек. Она мчалась так стремительно, что, казалось, опережала даже слова, которые выкрикивала на ходу.
– Стой, стой! – поймал охотник девочку, пролетевшую было мимо. – Стой! Да что случилось-то? С бабой Таней что?
– Там, там! – округлив огромные синие глаза, нетерпеливо подскакивала на месте Даша, отталкивая прыгающую же волчицу. – В ущелье лежит. Там. Быстрее…
– Да кто там!?
– Человек. Весь побитый, раненный. Не дышал. Я пошептала, сейчас дышит. Его в дом надо. Скорей! Бежим!
– Стой! Не Олег ли случайно?
Девочка отрицательно мотнула головой, рванулась вперёд и, оглядывась на ходу, скрылась из глаз. Чара метнулась следом, но остановилась, дожидаясь хозяина. Пётр Матвеевич очень любил Дашу. Его поражали необыкновенные способности девочки. Она напоминала свою бабку, Татьяну, в молодости. Тогда они с друзьями-подростками стайкой ходили за хуторской красавицей и украдкой подсматривали за её чудесными приёмами лечения.
Однако то были детские впечатления. Седого же, немало повидавшего охотника удивить было непросто, – девочка изумила. Однажды Пётр Матвеевич шёл мимо Змеиной поляны и услышал громкое шипение. Подкравшись ближе, раздвинул кусты и обомлел. С десяток крупных пятнистых змей кружили вокруг Дашиных хрупких ножек, а она, поводя узкими ладошками в воздухе, шипела вместе с ними, извивалась, и в этом магическом танце трудно было разобрать: где змеи, а где ноги…
Но девочка не росла лесной затворницей. Несколько лет назад охотник отвёз её в райцентр, где она записалась в школу и две зимы прожила у двоюродной сестры бабы Тани. Именно тогда появилась у Петра Матвеевича страсть. Зашли они с Дашей в книжный магазин за учебниками, и увидел он толстую книгу «Пословицы русского народа» В. И. Даля, того самого, написавшего сказку о журавле. Ёкнуло в душе охотника, осторожно перевернул обложку. Так и застыл перед полкой, шевеля губами. Но уж очень дорого стоила книга, и он ещё долго оглядывался на магазин, провожая девочку к дому.
А следующей весной притихшая, необычайно серьёзная Дарья зашла к нему в избу и протянула красочный пакет. «Это тебе, дедушка, от нас с бабой Таней», – будничным голосом произнесла она, но её огромные глаза торжествующе сияли. Когда он дрожащими руками взял в руки желанную книгу, она подскочила