был замкнутый с торца цилиндр. К тому же он был чрезвычайно сильно поврежден, по-видимому ударом, от которого и образовалась вся эта дыра. Но при этом он не был не разрушен, помят, искорежен, но цел!
Более того, вроде бы даже окрашен в темно серый цвет. Хотя, все здесь было или черным, или белым, или серым. Других вменяемых оттенков на Гидре не водилось, если не считать серого с желто-коричневыми отливами снега, в котором этот цилиндр очень хорошо маскировался. Какое-то бесконечное черно-белое кино с желтым отливом затертости временем, где в роли Великого Диктатора я собственной персоной выступал.
Как мог, освободил все по максимуму от снега вокруг этой штуковины. Было так же сложно, как вырыть котлован под небоскреб детским совком, но мой скафандр в моей компании в своей утробе справился.
Конечно, понимаю, скажете, что я мог бы растопить и испарить весь этот снег. Возможно, но только при наличии рядом моего реактора. А вот аккумуляторы моего скафандра на такие подвиги рассчитаны точно не были. Корабль был далеко и передвигать его сюда в моих планах не было, во всяком случае пока.
Но я не особенно переживал по этому поводу,:
«Ходы кривые роет, подземный умный крот,
Нормальные герои всегда идут в обход.
В обход идти понятно, не очень-то легко,
Не очень-то приятно и очень далеко.
Зато так поступают одни лишь мудрецы,
Зато так поступают одни лишь храбрецы.»18
Ведь прямо про меня эта хорошая, мудрая песенка, не правда ли?! И вообще, все отлично вышло, ведь мои копательные мучения окупились. Теперь я в деталях мог рассмотреть свою находку. Она входила в лед примерно под углом 30-35 градусов, если конечно не считать, что цилиндр от удара потерял правильную прямолинейную форму, был порядочно выгнут по длине и смят по радиусу.
Изо льда торчало лишь несколько метров его длины. Остальное уходило вглубь и сколько по длине это остальное было – было совершенно непонятно, потому что снег мешал, да и лед не отличался особой прозрачностью.
Вообще, такая находка должна была вызвать у меня шок, но никакого шока я не испытывал. Конечно, я был сильно удивлен, но не более. Никаких воплей восторга, ни эйфории я не чувствовал. Как-то слишком все ровно. Я и сам этого не понимал. Почему так?! Где эмоции?!
Меня что, кто-то опередил?! Вот это облом! И это раздражало даже сильнее, чем вопросы исследовательского характера. Только все было не так и однозначно кстати.
И по-прежнему у меня оставались вопросы относительно происхождения этой штуки. Она все-таки земная или инопланетная? На инопланетную как-то не тянет, слишком уж привычный для нас формат, да и материал, толи сталь какая-то, то ли сплав. Я смог отрезать небольшой кусочек плазменным резаком путем получасовых стараний. Чрезвычайно твердая и тугоплавкая штука оказалась. На базе проверю что это такое.
Но что внутри, я так и не понял, потому что сквозную дырку мне прорезать так и не удалось. Метал был толщиной около дюйма, а под ним