сколько мне лет, на стол и делает несколько шагов назад.
В этот момент в моем мозгу только один звук: no, no, no, no, no. Голосом того парня, что стал мемом.
Хватаюсь за бокал с коньяком и жадно заливаю в себя всю порцию залпом. Соберись, Влад, нужно просто это пережить. С друзьями расправишься позже.
Свинка начинает плавные движения мягкими конечностями, не забывая вилять хвостиком, медленно стягивает с себя белые перчатки и бросает в меня. Мама, за что мне достались друзья-дебилы? Что за дикий треш? Оглядываюсь на приятелей, те радостно ржут и громко аплодируют. Мне одному до одури страшно от этой великанши?
Дальше – хуже. Очень медленно, выписывая восьмёрки своей необъятной задницей, хрюшка расстегивает медицинский халат. Там оказывается шесть сисек в блестящих бюстгальтерах. Словно кто-то влез в мои кошмары и осуществил худшие из них. Чувствую, как начинает потеть затылок и дёргаться кадык. Стены начинают давить, а я снова шестилетний пацан, застрявший в гримёрке родителей, среди огромных кукол.
Свинка тем временем достает из кармана гигантский малиновый стетоскоп, вставляет в не менее гигантские уши и движется ко мне. Выискиваю пути к побегу, но, как назло, справа – стена, слева – Антоха. И уже поздно, нежвачное парнокопытное взгромождается ко мне на колени и принимается слушать пульс, прижимая к своим шести сиськам. С искаженным ужасом лицом выискиваю поддержки в лице друзей, но все, как один, снимают происходящее на телефон. Предатели.
Хрюшка подскакивает, картинно зажимая рот рукой, и поворачивается ко мне спиной. Снова двигает необъятными телесами, наклоняется вперед, сгибаясь в три погибели, выставляет свой крючковатый хвост перед моим лицом и начинает стягивать ярко-красные трусы с своей плюшевой задницы. Хочу закрыть глаза, чтоб не вспоминать потом этот момент, просыпаясь в холодном поту среди ночи, но не в силах. Это как смотреть на крушение поезда: страшно, но какого-то черта, глаз не отвести.
Труселя уже оказываются у самых колен зверушки, когда слышится глухой стук, гигантская голова откатывается на добрый метр, и из-за широкой филейной части свиньи я вижу голубые волосы.
Мать твою.
Глава 5. Мисс Пигги
Майя
Ненавижу. Свою. Работу.
Всем сердцем и особенно носом. И если плясать по утрам с детишками ещё куда ни шло, вкусняшки и милые улыбки прилагаются, то вот эти вечерние заказы – просто мрак. Мрак, содомия и пот.
Держу в руках гигантский кусок поролона и уговариваю себя его одеть. Так, сначала ноги, потом торс, руки. Голова – последней. От запаха внутри почти тошнит, синтетика пополам с по́том, ммм… Все оттенки удовольствия.
"Пять тысяч рублей, Майя. Пять тысяч рублей".
Начитываю себе мантру, пока залезаю в душный костюм. Господи, если мои родители когда-нибудь узнают, как их дочь строит карьеру в Москве, сгорят со стыда. Это ещё хуже, чем залететь неизвестно от кого и вернуться в отчий дом. Хотя нет, пожалуй, последнее хуже.
Этим себя