меня знаешь?
Тогда он подошел к ней, взял ее за руку и ответил:
– А вот оставайся с нами! Садись и слушай, и тогда тебе все будет понятно.
На покрытой мешками соломе вокруг Тимура, который разложил перед собой карту поселка, расположились ребята.
У отверстия выше слухового окна повис на веревочных качелях наблюдатель. Через его шею был перекинут шнурок с помятым театральным биноклем.
Неподалеку от Тимура сидела Женя и настороженно прислушивалась и приглядывалась ко всему, что происходит на совещании этого никому не известного штаба. Говорил Тимур:
– Завтра, на рассвете, пока люди спят, я и Колокольчиков исправим оборванные ею (он показал на Женю) провода.
– Он проспит, – хмуро вставил большеголовый, одетый в матросскую тельняшку Гейка. – Он просыпается только к завтраку и к обеду.
– Клевета! – вскакивая и заикаясь, вскричал Коля Колокольчиков. – Я встаю вместе с первым лучом солнца.
– Я не знаю, какой у солнца луч первый, какой второй, но он проспит обязательно, – упрямо продолжал Гейка.
Тут болтавшийся на веревках наблюдатель свистнул. Ребята повскакали.
По дороге в клубах пыли мчался конно-артиллерийский дивизион. Могучие, одетые в ремни и железо кони быстро волокли за собою зеленые зарядные ящики и укрытые серыми чехлами пушки.
Обветренные, загорелые ездовые, не качнувшись в седле, лихо заворачивали за угол, и одна за другой батареи скрывались в роще. Дивизион умчался.
– Это они на вокзал, на погрузку поехали, – важно объяснил Коля Колокольчиков. – Я по их обмундированию вижу: когда они скачут на учение, когда на парад, а когда и еще куда.
– Видишь – и молчи! – остановил его Гейка. – Мы и сами с глазами. Вы знаете, ребята, этот болтун хочет убежать в Красную Армию!
– Нельзя, – вмешался Тимур. – Это затея совсем пустая.
– Как нельзя? – покраснев, спросил Коля. – А почему же раньше мальчишки всегда на фронт бегали?
– То раньше! А теперь крепко-накрепко всем начальникам и командирам приказано гнать оттуда нашего брата по шее.
– Как по шее? – вспылив и еще больше покраснев, вскричал Коля Колокольчиков. – Это… своих-то?
– Да вот! – И Тимур вздохнул. – Это своих-то! А теперь, ребята, давайте к делу.
Все расселись по местам.
– В саду дома номер тридцать четыре по Кривому переулку неизвестные мальчишки обтрясли яблоню, – обиженно сообщил Коля Колокольчиков. – Они сломали две ветки и помяли клумбу.
– Чей дом? – И Тимур заглянул в клеенчатую тетрадь. – Дом красноармейца Крюкова. Кто у нас здесь бывший специалист по чужим садам и яблоням?
– Я, – раздался сконфуженный голос.
– Кто это мог сделать?
– Это работал Мишка Квакин и его помощник, под названием «Фигура». Яблоня – мичуринка, сорт «золотой налив», и, конечно, взята на выбор.
– Опять и опять Квакин! – Тимур задумался. – Гейка!