и его бумаги. Все, что сдаётся методисту, у него же и останется навечно. Эта бюрократическая скряга ни бумажки ему не выдаст. И останется он ни с чем. Придется ему садиться за компьютер, брать в руки методички по педагогике и учиться тому, что должен был еще со студенческой скамьи знать.
Вот и отольются ему хоть немножко мои бессонные ночи, когда я не только весь комплект УМК по «Анатомии человека» для себя создавала, но и по «Физиологии» для этой продуманной твари. А теперь он вспомнит о своей липовой невесте и еще долго не забудет. Лекции и практики не за один день пишутся, преподаватели годами их нарабатывают и переписывают. Теперь и он, наконец, погрузится в свою работу с головой.
И ничуть мне не совестно за свою подлость. Ни капельки не стыдно!
– Ну, ты главное, не переживай, Ирина, – решила подбодрить меня коллега. – Ты девушка молодая, и тридцати еще нет, а уже кандидатскую защитила. Голова у тебя светлая – нигде не пропадешь. Ты уже нашла новую работу?
– Еще нет. Решила в другой город перебраться, – призналась я. – Вещи уже в машине, ключи от квартиры тётушкиной подруге передала, она следить за ней будет. Сейчас сдам обходной лист и в дорогу.
– Это ты прямо смело все в жизни повернула, – поразилась Антонина Федосеевна. – А Алексей как же? Расстались?
– Расстались, – оглядевшись, я заприметила еще пару женщин, идущих в нашу сторону. Поболтать они тоже любили, так что самое время убегать, иначе застряну тут надолго. – Ну, пора мне. Давайте прощаться.
Пока уже бывшая коллега не опомнилась, горячо ее обняла и, подхватив удобнее гору папок, рванула в сторону методического кабинета.
Распахнув нужную дверь, я, прогибаясь под тяжестью документов, еле дошла до ближайшего стола и свалила на него папки.
Тут меня ожидал неприятный сюрприз. Возле методиста крутился Алексей и явно пытался чего-то от женщины добиться. Но грозная хозяйка кабинета сидела с каменным лицом и позиций не сдавала.
Никак понял уже, что папочки его я умыкнула и уже надежно припрятала в машине. Прибежал выпрашивать копии из методкабинета. Что ни говори, а скользкий тип. Как я могла не замечать столько лет его гнилое нутро. Это насколько нужно быть слепой, чтобы искренне любить вот это.
Даже жалко себя стало.
И поделом мне, умнее буду. Правильно он сказал, нужно опыт накапливать и смотреть, с кем отношения строю.
– Холодова! – методист, заприметив мой груз, легко для ее полной комплекции подскочила с места и прыткой походкой молодой девочки поплыла в мою сторону. – Я все думаю, когда же ты с обходным листом ко мне придешь.
– Ой, Клавдия Ивановна, я вас напоследок оставила, знаю же, что вы добросовестно все проверите и примите, – растеклась я в любезностях.
А что! Тут дерзить никак нельзя, а то с папками еще месяц бегать буду, поправляя цели и задачи в методичках к практическим занятиям.
– Ирина, может, все-таки передумаешь? Нам молодые специалисты нужны, – методист попыталась последний раз отговорить меня увольняться с работы.
– Нет,