самолет противника. Но приказ идти на таран надо выполнять… С-75 "Двина" теперь стоит в музее ПВО. Давно снята с вооружения, но в 1960-м система еще почти никому в полку не знакома. Оборудование установили всего несколько месяцев назад. Уральские ракетчики еще ни разу не стреляли, тем более в условиях боевой тревоги. По направлению к целям из дивизиона Воронова смогла взлететь только третья по счету ракета… Он растерялся сам, опыта-то нет, и снова звонит, то есть докладывает: "Прошу еще раз уточнить". Но когда он замешкался, это только его неопытность, самолет уже пошел на разворот в обратную сторону, на Челябинск, то есть он задачу свою выполнил, пошел на разворот, чтобы уйти. И уже на развороте, как говорится, поджилки тряслись – самолет уходит, а задачу он не выполняет. Дает команду "Пуск"… Однако в эти минуты стрельбу ведут несколько дивизионов. Цели на планшете у ракетчиков сразу четыре – два МиГа, Су-9 и самолет-шпион. И все идентифицируются как враги… Он очень маленький. Здесь движется так развертка, а отметки о цели – это будут небольшие точки. Вот наземный радиозапросчик, который позволяет определить цель, свой или чужой. То есть отсюда посылается сигнал, а там есть приемник. Если сигналы совпадают, то возле цели появляется дужка. Если этой дужки нет, цель – противник. Но так как экран очень маленький, а цели находятся рядом, если будет два ответчика, то все эти отметки сольются в одну и будет одно пятно… Для тарана Ментюкову на Су-9 нужно обойти самолет противника, сделать разворот. Но вдруг он получает приказ садиться. Уже на аэродроме узнает: самолет-шпион сбит. Иностранный разведчик остается жив. Однако в то утро был сбит МиГ старшего лейтенанта Сергея Сафронова. Это станет известно только спустя десятилетия. Второму МиГу удалось увернуться от ракет».
Стартовый расчет ЗРК С-75 состоял из четырех человек – командира, водителя ТЗМ и двух номеров
Первыми советскими людьми, кому довелось пообщаться с Пауэрсом, были жители близлежащей деревни Поварня.
Как вспоминает Пауэрс, «один из мужчин погасил мой парашют, а другой помог мне встать на ноги. Вскоре к ним подошли двое приехавшие на машине. Мне помогли снять парашютные ремни и шлем. У меня болела голова и в ушах после быстрого спуска звенело… Не зная русского языка, я не понимал, что они спрашивают, и не мог ответить. Настроены они, по-видимому, были доброжелательно и вместе с тем проявляли любопытство… Поскольку я продолжал молчать, недоумение окружающих, как я заметил, стало переходить в подозрительность. Двое мужчин – один слева, другой справа – отвели меня к машине. Один из сопровождающих заметил пистолет, пристегнутый поверх летного костюма, забрал его. Я не пытался помешать ему. К тому времени вокруг меня собралось больше пятидесяти человек. Машина была небольшая. Погрузив парашют и мешок со снаряжением в багажник, сопровождающие знаком предложили мне сесть рядом с шофером. Человек, взявший пистолет, протиснулся справа от меня…»
Местные жители дали Пауэрсу воду и сигареты («…они выглядели заботливыми и любопытными»).
Впоследствии