раз. За тридцать секунд одна единица. Редкие были такими же, как и отличные, но еще и давали плюс к различным, от одного до трех, характеристикам как основным, так и вторичным. Причем повышали их тоже случайным образом от одного до десяти максимум. Эпические – все то же самое, что и редкие, но дополнительно могли от одного до десяти увеличить уровень умения, причем не одного, а до пяти штук. Героическое – это и вовсе что-то с чем-то. Ибо кроме всего, что дает эпик, они еще и сами имели активное умение. Правда, уровень этого умения мог быть как первым, так и десятым, но не выше. Но самое главное, что на применение этого умения мана владельца не расходовалась! Там только откат умения был, и все. Бомба, а не оружие.
Пока я размышлял над вещами, параллельно выбирал направление движения. Карта тут интерактивная, но толку от нее ноль. Все, что я увидел, так это поле, на котором стоял, и все. И как тут искать монстров? Ага. Ясно. Теперь я знаю, что монстры здесь есть везде, но в зависимости от местности их либо почти нет, как в поле, или очень много, как возле гор или заброшенных крепостей, а также городов. Значит, идем вдоль опушки леса в сторону гор и вглядываемся в заросли вокруг. А то еще выскочит какая-нибудь тварь, а я тут два часа сидел и размышлял. Впрочем, не думаю, что первые монстры будут агрессивными. Слишком это сложно для любых новичков.
Глава 2
«Не хочу! Я не хочу умирать!»
Как долго бы люди ни жили и сколько бы за свою жизнь ни успели сделать, думаю, все они без исключения оказываются не готовыми к встрече со смертью. По крайней мере, я точно не была. Считала, что все эти войны, убийства, теракты и другие печальные события, без которых не проходил ни один выпуск новостей, всегда будут случаться где угодно, но только не рядом со мной. Я действительно думала, что ничто и никогда не нарушит привычный поток мирской суеты, и верила в то, что впереди Чернову Виолетту ждет лишь по-настоящему счастливое будущее. Но… Я ошиблась. В возрасте двадцати трех лет моя жизнь оборвалась стараниями двухметрового мужчины с разделочным ножом в руках.
Тогда я не увидела света в конце туннеля, но зато в голове за пару секунд пронеслась целая цепь радостно-грустных воспоминаний. Мама и папа катаются со мной, пятилетней, на льду… Старший брат успокаивает меня, десятилетнюю, неудачно полетавшую на самодельной тарзанке… Бабушка дарит мне, шестнадцатилетней, изготовленную по индивидуальному заказу профессиональную скрипку, следом за чем… Практика, практика и еще раз практика. После выпуска из консерватории все мои воспоминания свелись именно к практике и еще к бьющей в нос запахом дохлой рыбы (почему-то только мне одной) комнатушке, где я проводила от десяти до четырнадцати часов ежедневно.
«Так нужно, невозможно достичь вершины, ничем не пожертвовав», – говорила мне мама, и я верила ей на слово. Верила и продолжала жертвовать настоящим во имя будущего изо дня в день.
Тем не менее меня все устраивало, и я, в общем-то, ни о чем не жалела. По крайней мере, до тридцатого октября две тысячи