огрызался упавший охотник.
Охотник, говоривший о «кусачей» кочке протянул руку, но ничего не нащупал. И тут же сам упал на других охотников.
– Ты сам чего не стоишь на ногах?
– Да кто-то толкается. Что за глупые шутки! – он неприязненно посмотрел на шедшего рядом парня.
– Я не толкал. Не знаю, кто так шу… – и тут же упал на спину.
Так падая, подымаясь, ворча и ругаясь, охотники добрались до дуба. Встали под ним, прислонившись спинами к стволу. Но тут с дуба посыпалась какая-то пыль, насыпалась им за воротники и засыпала ружья.
Подул ветерок, дым рассеялся. Охотники вышли из-под дуба, чтобы все-таки начать охоту, но в это время они увидели… Когда охотники поняли, что они увидели на поляне, то попятились обратно к дубу. По краю поляны, как на парад, построились кабаны, лисы и зайцы. На поляну верхом на огромных кабанах въезжали ярко-рыжая, практически красная лиса и егерь Зай Цин. Но на Зай Цине не было ни фуражки, ни курточки. Даже ребенок легко узнал бы в егере… зайца! Огромный заяц в штанах и сапогах, с ружьем в лапах, сидел на здоровенном кабане. Итак, заяц и лиса сначала остановили своих «верховых» кабанов на краю поляны, а затем поехали вдоль строя зверей. Егерь-заяц махал им рукой, и приветствовал на чистом русском языке каждый вид отдельно: «Здравствуйте лесные свиньи!» Кабаны в ответ кричали что-то на своем языке. Затем также приветствовал зайцев и лис. Охотники стояли как завороженные, они первый раз видели звериный парад!
«Парад! Смирно! Торжественным маршем, толпою, на одного кабана дистанция, к дубу шагом… марш!» – скомандовала лиса. Звери толпой пошли к дубу, впереди кабаны, затем зайцы и последними шли лисы. Один из охотников с перепугу выстрелил из ружья. Но ружье с грохотом разорвалось. Тогда егерь пришпорил своего кабана и помчался на охотников. На голове кабана, точно между ушей лежало ружье. Егерь держал его одной лапой и целился в охотников, другой лапой держался за свиное ухо. Вслед за егерем бежали к дубу, громко хрюкая, кабаны.
«Это людоед! Это заяц людоед! Спасайтесь!» – закричал молодой охотник, как раз тот, кого укусил заяц. Он бросил ружье и побежал, спотыкаясь о кочки и ветки, из леса. Остальные охотники тоже побросали ружья и помчались в деревню. Сзади раздавался топот кабаньих ног, хрюканье и крики «держи их», «лови их», «ешь их»! Охотники опомнились только в деревне. Старый охотник вспомнил о кабанчиках, запертых в сарае. «Давайте этих кабанов застрелим, вроде как на охоте», – предложил он. Отперли замок, а в сарае, вместо трех кабанчиков, сидели шесть толстых-претолстых зайцев. Это были те самые «ленивцы четырехлапые», которых выгнал из леса Белый Заяц. Но как они оказались в сарае вместо кабанчиков? Трезор и Барбос пригнали этих ленивых зайцев в деревню, под сараем, где сидели кабанчики, сделали подкоп, через него загнали в сарай «ленивцев» и освободили кабанчиков. После чего подкоп зарыли. Охотники, увидев, что кабаны превратились в зайцев, от удивления и неожиданности замерли в дверях, а зайцы, не тратя напрасно время, шмыгнули между ними и ускакали. «Держи их! Лови их! Стреляй!» – закричали охотники. Все же зайцы, хоть и были довольно толстые,