Фейтфул-Плейс. Тана Френч

то вроде как мне.

      – Она никогда не намекала, что передумала?

      – Ни разу. – Я широко улыбнулся ему. – И у нас нет оснований для таких предположений, правда?

      – Может, и нет, – сказал Снайпер, нацарапал что-то в блокноте и прищурился на написанное. – Значит, в подвал ты не спускался?

      – Нет. Туда никто не ходил: темнота, все там держится на честном слове, крысы, вонища несусветная – мы туда не совались. У меня не было причин искать там Рози.

      Снайпер постучал ручкой по зубам и перечитал записи. Я залпом выдул треть кружки и представил, стараясь не задерживаться на этой мысли, что Рози и правда была в подвале, пока я предавался любовным мукам наверху, в нескольких ярдах от нее.

      – Итак, – сказал Снайпер, – несмотря на то, что ты принял записку Роуз за прощальное письмо, ты вернулся в конец улицы и продолжал ждать. Почему?

      Его голос звучал мягко и спокойно, но в глазах я уловил упоение властью. Засранец наслаждался по полной.

      – Надежда умирает последней, – я пожал плечами, – а женщины непостоянны. Я решил дать ей возможность передумать еще раз.

      Снайпер этак по-мужски хмыкнул.

      – Ох уж эти женщины! Значит, ты дал ей три или четыре часа, а потом поставил точку. Куда пошел?

      Я вкратце рассказал про притон вонючих рокеров и щедрую сестру, забыв фамилии – на случай, если ему захочется кому-то докучать. Снайпер все записывал, а когда я закончил, спросил:

      – Почему ты просто не вернулся домой?

      – По инерции. Из гордости. Я по-любому хотел съехать, решение Рози ничего не изменило. Ехать в Англию одному мне не улыбалось, но и ползти домой, поджав хвост как болван, тоже. Я уже настроился свалить и не стал давать задний ход.