мы с ней поспешили покинуть переулок, чтобы поскорее оказаться на большой улице. Сперва шли обычным шагом, но мужчина не собирался отставать, поэтому прибавили скорости.
Только вот он упрямо топал за нами следом, даже когда мы очутились на этой самой большой улице.
И снова – вокруг ни единой души!
Как назло, никто не собирался выходить из домов по своим делам или же открывать одну из лавок или магазинов – они так и стояли с темными стеклянными витринами, – и я впервые увидела свое отражение в вечернем полумраке – худенькую девушку с темной косой через плечо, державшую за руку маленькую девочку.
Свое лицо рассматривать не стала – на это попросту не было времени. Шагала все быстрее и быстрее, жалея о том, что никто не интересовался моим существованием. Нет ни одного Клинка или же Лилии – никаких магов, солдат или обещанных мне Арни боев за Виллерен!..
Только закрытые двери и ставни.
Зато преследователь очень даже интересовался – он был совсем близко.
Одет мужчина оказался во все черное, на голове был то ли шлем, то ли странная, с железными пластинами шапка, скрывавшая волосы. Впрочем, больше всего из его внешности мое внимание привлекал здоровенный кинжал на его боку.
– Что вам от меня надо?! – срывающимся голосом спросила у черной громадины, когда он оказался за моей спиной, так что я поняла: нам от него не скрыться.
Анаис с трудом держалась на ногах, но если бы я ее взяла на руки, это бы тоже не помогло. Попробуй еще побегай с таким грузом!
– У меня ничего нет! – добавила я. – Я бедна как церковная мышь!..
Соврала – у меня были мешочек с деньгами и дарственная на «Сквозняк», но я не собиралась ничего отдавать. Это было нужно мне самой. Мне и моему ребенку.
Мужчина остановился метрах в трех от меня – и я внезапно поняла, что мне не показалось… У него было то ли врожденное уродство, то ли таким образом проявили себя жуткие последствия незнакомой болезни. Его лицо казалось бледным, черты были грубыми, словно вырубленными из мрамора. Но на этом «художник» не остановился, дорисовав еще и черные кровеносные сосуды по всему лицу.
Я не представляла, что должно было произойти с человеком, чтобы с ним случились подобные изменения!
– Дай-ка мне вот тот камень, – негромко сказала я Анаис. – Нагнись и незаметно сунь мне в руку.
Но девочка не шелохнулась. И тогда я совершенно отчетливо поняла, что придется справляться самой, потому что тут кричи не кричи – все равно никто не придет на помощь.
Неожиданно вдалеке кто-то закричал – мужской голос, полный ярости и боли. Ему тут же принялся вторить хор таких же… А потом что-то взорвалось, и темнеющее небо Виллерена окрасилось яркой вспышкой.
Судя по всему, Клинки и Лилии все-таки сошлись в обещанном Арни бою. Но меня ждал свой собственный.
– Сколько? – спросил у меня мужчина.
Голос был у него неприятным до дрожи.
– О чем ты спрашиваешь?! – выдохнула я.
– Сколько ты стоишь? Я заплачу.
– Нисколько, –