станет.
– Вредитель! – возмутилась Дарья.
– А зачем гадить? – возразил Леший.– Одним вам Земля дадена, что ли? Вы там так навоняли в своем мире, что даже у нас нефтью смердит! Да какая кикимора нынче на Землю сунется?! Дышать-то нечем! Болот нет. А нет болот – леса сохнут...
Вообще-то, по-моему, Леший был прав: нельзя же так обращаться с собственной планетой. Будто жить на ней больше не собираются! Нагадили, нагадили – и ушли...
– А этих ты зря побил,– сказал вдруг Леший.– Его Бессмертие обидятся.
– Перетерпим. Сами виноваты.
– Оно конечно. Но кто ж знал, что на Героя нарвемся? Соловей приказал – извести. А мы подневольные.
Подневольный! Ухо с ним востро нужно держать. Хотя Леший – это все-таки не Кощей и не Соловей, насколько я помню рассказы отца о Земле. Так, мелкая сошка на подхвате у крупных негодяев.
Я хоть и сказал Дарье, что Кощеево царство – зло изжитое, но полной уверенности у меня в этом не было. Смущала Капитолина, смущал и чужак, появившийся подле Бессмертного, о котором наверняка не случайно упомянул Соловей. Неужели кто-то собрался реанимировать почти угасшее зло? Но кто они такие, эти реаниматоры? Земляне или представители иной цивилизации? Не связаны ли они с таинственным замком, куда, возможно, далеко не случайно угодила стрела Ника? Ведь и Па на Землю в свое время тоже стрела привела! И попал он сюда в нужное время – когда решалась судьба земной цивилизации!.. Неужели и нам с Ником выпал тот же жребий? О такой чести, конечно, можно было только мечтать.
А Леший все топал и топал, не ведая усталости. Вот только чесался все. Грязные лохмы ходуном ходили, и ошметки грязи по сторонам разлетались.
– Ты бы помылся,– посоветовала Дарья,– а то ходишь грязный, как поросенок.
– Нельзя мне,– вздохнул Леший.– Я с русалками в ссоре. На версту к озеру не подпускают, заразы.
– Чем это ты им так досадил?
– Дык разве же они способны понять одинокое сердце?
– Ясно,– сказала Дарья,– приставал. Так тебе и надо!
– Подумаешь, воблы сушеные! Принца им подавай!
– А до озера далеко?
Я просто так, между прочим, спросил, без всякой задней мысли. Но Дарья прямо вcкипела, аж щеки у нее порозовели! А уж глаза, глаза... Только что искры из них не сыпались!
– Мало ему соловьиных ведьм – уже русалок подавай!
– Вот такие их и разбаловали,– поддержал Дарью Леший.– Летают тут с планет разных...
Да что они привязались ко мне со своими русалками? Просто так ведь спросил!.. Дарья все равно обиделась. За несколько часов пути слова не проронила. Статуя каменная. Горгона Медуза. Только что не шипела змеей. Леший тоже замолчал – обиделся, пенек трухлявый. Ну и ладно... Что я, собственно, перед ними унижаться буду? Тем более что кругом невиноватый.
Лес дремучий – и тот как-то погрустнел: и птицы примолкли, и тропы стали непроходимее. Да и темнее вроде стало...– А я не сразу все это заметил, занятый своими мыслями.
– Ты куда нас ведешь?
– Дык к озеру,– удивился Леший.– Сами же просили!