на себя бремя этого решения и осознаешь всю связанную с ним ответственность.
– Да, готов. Она должна верить, – дрогнувшим голосом сказал дасквинг.
– Понимаете, в свое время она подарила мне надежду. А теперь… Теперь пришло время вернуть ей долг сполна.
– Хорошо. Тогда мы станем понемногу использовать отключать нервные центры, ответственные за боль и другие неприятные ощущения. Так она сможет почувствовать себя лучше.
– Спасибо, дружище.
– Не за что, – ответил старый лекарь. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Он собрался уходить, как вдруг Лаур окликнул его.
– Вацель… – нерешительно начал он. – Скажите, а… Скажите сколько она…
– Неделю, может чуть больше.
– Нееет, мы не поедем в Пуан Леон, – смеясь, сказала Амели.
– Ты что, там же очень тепло, много солнца и чистейшее море, – возражал Лаур.
– Вот именно! Там много солнца и тепло! Ты ведь знаешь, как плохо я переношу жару, – не допускающим возражений тоном сказала Амели. – К тому же в прошлый раз я вообще обгорела, потому что кто-то решил, что воспользоваться сметаной вместо крема от загара – прекрасная идея. Стыдно? Глаза отводишь, а, негодяй?
Амели широко улыбалась. В ее бирюзовых глазах можно было утонуть. Они были словно море. Лаур утонул в этом море уже давно. Его душа навсегда растворилась в прекрасных водах этих глаз.
– Лаур? Ты так пристально на меня смотришь, как будто сейчас набросишься и съешь!
Лаур вернулся из грез в реальность. Они всё ещё стояли в парке возле госпиталя, а он уже минуту сверлил ее взглядом. Дасквинг ухмыльнулся.
– А что, идея хорошая! Сейчас наброшусь и съем! Ам!
Лаур обнял Амели, укусил за ушко и страстно поцеловал. Она отлепилась от него и, хихикая словно девочка, прошептала:
– Ты что, перестань, Лаур, на нас же люди смотрят! Некультурно! Они тут болеют, выздоравливать пытаются, понимаешь, а мы с тобой обжимаемся!
– И что с того? Может, я тоже болен. Болен тобой, и ты – мое единственное лекарство, единственный шанс выздороветь!
Амели хитренько прищурилась.
– Думаешь о том же, о чем и я?
– О небольшом уютном гроте рядом с озером?
– Да!
Лаур просиял. Дасквинг подхватил Амели на руки, словно пушинку, и побежал.
Она заливисто засмеялась и уютно прилегла на его груди.
Они спустились в грот рядом с озером. Там было тихо и прохладно.
Лаур не помнил, как они оказались без одежды. Он впился губами в ее шею. Она ответила страстным поцелуем. Они спешили. Возбуждение подгоняло их. Она прильнула к нему всем телом. Он целовал ее, спускаясь все ниже и ниже. Шея, губы, ключицы, плечи, снова губы, спина, шея, губы. Она обнимала его так крепко, что казалось, от этого зависела ее жизнь. Лаур спускался ниже, он целовал ее живот, бедра, пока наконец не достиг прекрасного бутона сие цветка.
– Неа, погоди, – с громким стоном вожделения выдохнула Амели.
– Что?
– Теперь