так понимаю, что мне самой придётся разгадывать? Это так и будет продолжаться всю мою оставшуюся жизнь? – с упрёком спросила я.
Но так ничего и не услышав в ответ, я вернулась в свою комнату, да продолжила собирать вещи. Карту же, я с безразличием бросила в свою дорожную сумку. Чаще всего глубокое молчание и скрытность отца вызывали во мне жуткое раздражение. Вот куда мы поедем?! И зачем только я зациклилась на этой идее – уехать?
Посмотрев в последний раз из любимого и старого окна моей маленькой комнаты, я увидела, что на улице идёт несильный дождь, и надела коричневую кожаную куртку. Такое чувство, что небеса Нью-Йорка плачут, провожая нас.
Этот переезд я не желала и даже немного боялась, ведь мне придётся везти Роллса в неизвестную даль, – а он в таком тяжёлом состоянии. Тоска поглощала меня ещё сильнее, когда я начинала думать о том, что пришлось бросить любимую работу, продать квартиру, которая располагалась в престижном районе Нью-Йорка, а «Линкольн» обменять на автодом. И почему я не стала искать другого пути? Может, потому что так и должно быть? Но теперь, это уже неважно. Отцу нужен свежий воздух, тишина и спокойствие.
Обращаясь к врачам за помощью, я почему-то думала, что они смогут помочь, но, увы, только спустила кучу денег, а толку никакого. Врачи так и не смогли выяснить, что с ним. По какой причине у него останавливается дыхание, и происходит паралич всего тела, почему его кожа стала такой прозрачной? Что же, попробую сама продлить его жизнь настолько, насколько это возможно.
Ящики с инструментами были на колёсах, поэтому первым делом я вывезла их на улицу поближе к обочине дороги, а пандус оставила возле подъездной двери, затем вынесла два больших чемодана. Забросив себе на плечо небольшую чёрную дорожную сумку с предметами первой необходимости, да забрав оставшиеся четыре пакета с вещами отца, я посмотрела на Роллса, который ожидал меня в подъезд возле лифта. Захлопнув входную дверь и заблокировав цифровой замок с помощью пароля, я бросила пластиковую карту-ключ под коврик и ушла.
Спускаясь на лифте, я взглянула украдкой на отца и с трудом сдержала вздох, а вообще от уныния уже хотелось рыдать. Выйдя из подъезда, мой унылый взгляд столкнулся с подъезжающей машиной транспортировочной службы, где на специальном прицепе располагался автодом, а точнее, сарай. Разглядывая этот хлам, которому уже лет 30, если не больше, моё лицо скривилось. Сумки просто вывалились из ослабевших рук. Невозможно было оторвать взгляд от того, что назвали машиной.
– Что-то не так? Эмма? Ты что-то забыла? – взволнованно спросил Роллс.
Я ошарашенно посмотрела на отца.
– Как ты мог! Обменять мой «Линкольн» на этот курятник?
– На фотографии в интернете он выглядел, конечно, лучше, – с неловкостью ответил отец, – может, откажешься? Хотя, твой «Линкольн» ничем не лучше, знаешь ли, – выдал он.
Я прикрыла лицо ладонями, а затем только рот от ужаса, что охватывал меня. Мурашки пробежались по телу. Закончив разгрузку