Камчатские рассказы. Олег Иралин

медведя недооценивать не стал. Его ещё успеть услышать надо. Он, когда ему нужно, тихо крадётся, как тень. И сам весь – сила и ловкость. Шестьдесят километров в рывке достигает, хотя весит, что танк! И при всём его весе секунды нужны, чтобы в обратную сторону развернуться! Я не знаю, правда не знаю, отчего царём зверей льва прозвали. Да лев рядом с медведем и рядом не стоит! И болевой порог у него такой высокий, что взять можно только крупным калибром не меньше двенадцатого, или, что ещё вернее, нарезным. Слыхал я, что лет несколько назад четверо по мишке из гладкостволов палили, а он всё равно до одного добраться успел. Половина лица теперь в пластике. Медведь, подраненный, из последних сил на опасность идёт, атакует, до стрелка добраться стремится.

      Алексей оглядел нас с Олегом и, решив возвратиться к моему вопросу, продолжил с ещё большей усмешкой:

      – А что до всех этих рассказов об испуге от крика… Конечно, всякое бывает. Иной раз он уйдёт, иной раз и нет! Да и люди не все прям такие храбрые, как на словах. Вон в прошлом году пришлось мне одних выручать. На посту, вам название его ничего конечно не скажет, парень на охране остался. Остальные двое на воду пошли, а он в лагере. Пожрать сварить, дров к буржуйке наколоть, да и вообще… Мало ли хлопот… Глядит – мишка в лагерь из леса. А Саша, парень этот, без оружия. Хорошо, успел на кунг взобраться! Опять же, и смарт при нём. Позвонил своим, чтобы возвращались. Те с винторезом, на них надежда. Повезло, что мужики не в мёртвой зоне находились, связь была. Пока ждал их, успел того медведя на видео снять. А тот недолго позировал. Подошёл к этому кунгу и ну его раскачивать. Ну Сашок орать, а тому параллельно. Не смог, правда, его с кунга вытрясти, ушёл вскоре. А тут и с воды причалили. Пришли, посмотрели видос, и Сашку на смех. «Ты что, – говорят, – сам прогнать его не мог? Да он же тощий и маленький, доходяга какой-то, медведь этот. Его, как собаку, пинками вытолкать можно было! И вид у него совсем не агрессивный, чего испугался?!» Глядят, а тот мишак снова в лагере. Всех как ветром сдуло. Уже втроём на том кунге сидят, друг к другу жмутся. И о ружье позабыли, внизу осталось. Теперь уже мне звонят, кричат: «Помоги!» Ну я, понятно, помог. С соседнего поста катером подошёл, застрелил. И правда тощим оказался. Челюсть выломана, болтается. Ему другой медведь, похоже, в драке её разворотил, так этот мишак есть не мог, отощал. Пришёл, чтобы с мучениями своими покончить.