еще сегодня – унесли и вместо них здесь появился стол повыше, софа, похожая на ту, что была в моей комнате и еще пара кресел попроще, но выполненных все в том же витом, растительном стиле.
Как я отмечала уже не раз, все эльфы, встреченные мной, были красивы в большей или меньшей степени. Лицо каждого представителя этого народа было наделено какой-то изюминкой, внутренним свечением, делавшим его благородным, свежим и располагающим. Быть может от того, что все они так или иначе пили из источника силы, филиама, подаренного им самой богиней Лантишан? А может первые дети и правда были наделены особой милостью… пусть и не все в Эвеноре разделяли их веру, а некоторые и вовсе утверждали, что никаких Богов нет и все мы произошли от одного общего животного предка.
Я к тому, что не был он красив какой-то особенной красотой, присущей исключительно представителям королевских кровей, как то любят описывать в книгах.
Принц был обладателем длинных пепельно-русых волос что струились по его плечам волнами, почти до самого пояса. Четкий контур скуластого лица, и острые уши, выглядывавшие из-за локонов, безошибочно указывали на его расовую принадлежность; большие зеленые глаза в опушке темных ресниц, пухлые капризные губы, которые бы больше подошли эльфийской девушке, и прямой нос, из тех, что даруют своим обладателям хороший, гордый профиль – таков был образ венценосного винитара. Восседая в кресле вальяжно, словно во дворце на своем собственном троне, эльф, облаченный в мягкую удлиненную куртку из белой кожи, определенно испытывал удовлетворение от собственного положения.
На фоне Луциана, который поднялся со своего кресла, едва мы с Шанталь вошли в комнату, винитар казался невысоким. Вероятно, был не выше меня и это вновь разочаровывало. Ведь думая о встрече с представителем старшей эльфийской крови, хочется увидеть кого-то поистине… не такого.
Краем глаза я посмотрела на своего колдуна. Что он почувствовал, увидев меня и Шанталь вместе в комнате? Были ли его слова о любви правдой? Это волновало меня куда больше, чем аудиенция у местного вельможи.
Луциан заметил мой взгляд, но не подал виду. Обратился к винитару на эльфийской речи, видимо, представив нас своему принцу.
– Что ж, – ответил тот мягким, бархатным голосом, с легкой жеманностью в послевкусии, – то, что я вижу, не разочаровывает. И это приятно. Было так утомительно добираться сюда. Не подумайте дурного, Кадарин, в вашем доме весьма уютно, просто я вообще домосед и даже важные дела стремлюсь решать на своей территории.
Кадарин с улыбкой поклонился, демонстрируя, что слова мужчины его ничуть не задели.
– А что же это за прекрасная дева? Ваша дочь?
– Шанталь, амани винитар, младшая из трех моих дочерей.
– Милое дитя, твой образ приятен мне. – Мягко сказал эльф и слегка подался вперед. – Подними же взгляд, я желаю посмотреть на тебя. Да… ваша дочь весьма хороша собой. Я передам это сенешалю, быть может у нас есть место для новой фрейлины. Если пожелаете, конечно. – Добавил принц с улыбкой.
– Благодарю,