наступил август, прибыли из приёмника все поступившие и «подкрался» к нам Курс Молодого Бойца. Стали мы с утра до вечера заниматься составом роты под командованием офицеров, наших будущих командиров взводов, строевой подготовкой, изучением армейских Уставов. Узнали, что такое распорядок дня и с удивлением обнаружили, что весь день может быть расписан по минутам, – в шесть утра подъём, сразу построение, утренняя зарядка на улице, независимо от погоды, потом «утренний туалет», то есть умыться, побриться и прочее. Снова построение, утренний осмотр, куда надо было прибыть с надраенной бляхой ремня, начищенными сапогами, подшитым чистым подворотничком и вообще – …вместе «с молодцеватым видом». Затем строем в столовую на завтрак и окунались с головой в тот самый КМБ.
Особенно «интересно» было на строевой подготовке, обычно она занимала всё время от завтрака и до обеда, и так каждый день. Учились ходить строем и отрабатывали «строевой шаг». В воздухе витали, уже ставшие зловещими, команды:
– Тяни носок! Выше ногу! Раз, два, раз, два! Левой, левой! Стой! Раз, два! Напраа-во! Налее-во! Круу-гом!
Познавали, что такое шеренга, ранжир и прочие премудрости. Потели, уставали, злились и… шагали!
Шагали по плацу и шагали. Отрабатывали движение одиночно и строем, выход из строя и подход к начальнику, и многое, многое другое. В результате появилось понятие строя, строевого шага, и много других армейских понятий, как нам казалось, не нужных, далёких от авиации, но делающих нас мало-мальски людьми военными. И это, как мы уже понимали позже, было движение в одном, нужном нам направлении.
Особенно «изгалялся» над нами, как мы считали, командир нашего лётного батальона подполковник Смолин, Он лично, что совсем не входило, при его достаточно высокой должности, в его обязанности, занимался с нами строевой подготовкой. Залезал на самый парапет трибуны, облачённый в форму для строя, то есть перепоясанный портупеей, в сапогах, и отработанным голосом подавал строевые команды:
– Шагом марш! Равняйсь! Смирно! Равнение налево! Стой! Раз, два!
При этом держал внимание всех курсантов одновременно выкриками, вроде
– Курсант, выше ногу, я тебя вижу!
Гонял он нас до седьмого пота, но и сам не «сачковал», надо отдать ему должное. Останавливал строй и показывал, как надо «тянуть ножку», «печатая» перед нами строевой шаг так, что «асфальт дрожал». А ещё была у него присказка:
– Вы ещё будете вспоминать нашу строевую подготовку и гордиться, что обучены были в Ставропольском лётно-пехотном училище!
Мы, конечно, надолго запомнили эти строевые занятия, но совсем не собирались этим гордиться, просто терпели. И ещё многое готовы были терпеть ради того, чтобы добраться наконец до того момента, когда начнут из нас «делать лётчиков».
Как избавление, наступало время обеда. Строем, и уже почти с удовольствием, шли в курсантскую столовую. Затем послеобеденный отдых 30 минут (согласно Устава) и снова КМБ