полчаса мы были у Лешкиного дома. Всего одна проколотая шина и разбитая фара. На углу дома стояла машина из печальных ритуальных услуг. Ничто в жизни не вечно, но внутри живота появилось легкое чувство тревоги. Это чувство резко возросло и отяжелело, когда мы дошли до подъезда. Не имеет смысла идти внутрь. И так все понятно! Хоронили Алексея. И в этом не было никаких сомнений. Толпа женщин. Надписи на венках. Все это было тому подтверждением. К дому подъехали знакомые машины: машины мужа и сына. Невысказанная тоска и ненасытное одиночество окутали меня с ног до головы невидимым одеялом. Шишка вырывалась из рук и скулила. «Хочу к папе! Хочу к папе!» Папа с Сергеем Коробовым прошел мимо. Я еле удержала маленькую и глупенькую собачку на руках.
Хоть ори и головой бейся об гроб. Не заметит! А вот и сын… Сердце кровоточило. Стас, как полагается, во всем черном. Даже Саша из общей толпы не выделялась. Эта девочка – достаточно интересная особа. Иногда чересчур броская, что вовсе не портит ее, но заставляет задуматься о ее здоровом психическом состоянии. Одна цветовая гамма ее одежды всегда вызывает неподдельный интерес к ее личности. А сегодня? Вершина классицизма! Черная, прекрасного покроя, шляпа. А очки ей сегодня наиболее к лицу! Молодец! Хочется надеяться, что в этом есть немного и моей заслуги. Стас тоже был элегантен, но слишком нервозен. Конечно, он хоронил дядю! Понять можно! Правда, за всю жизнь он видел его раз пять-шесть, не более того. Видно, голос крови. Саша стояла рядом с сыном и нежно гладила его по руке. Папа был один. Совсем один. Столько горя и все ему, одному. Я бросилась к нему! Хотела обнять и разделить с ним сей траурный момент жизни. Пускай не заметит. Пускай не почувствует, но я буду рядом! Как всегда, рядом!
И только я хотела сделать первый шаг, как вмешался Матвей. Он резко отшвырнул меня в сторону. Оказывается, думая о своей семье, я не заметила, что гроб несут прямо на нас. Затем мой новый приятель усадил меня на мусорный бак в надежде, что там я буду в безопасности. А сам стал рядом, как сторожевой пес. Но его надежды оказались напрасными. Именно в этот момент двум местным бабкам приспичило выбросить мусор. Как же! Такое зрелище, разве можно пропустить? Чужая свадьба или похороны – новая тема для разговора в их зачастую одинокой и однообразной жизни.
Я едва успела спрыгнуть с бака и увернуться от ведра с мусором одной бабульки, как получила по голове ведром от другой. Но было не больно! Ведро оказалось пластиковым и к тому же пустым. Старуха делала вид, что выносит мусор. Вдруг подумают, что она из любопытства вышла посмотреть на людское горе. Как же! Как же! Она не такая! Она не сплетница! Смех, да и только! Мы с Мотей оказались за их спинами и стали невольными свидетелями дворовых сплетен.
– Клавдия. Ты на зятя Лешкиного посмотри! Как ему только не стыдно! Ничего у людей нет святого! Его жена Лешку зарезала, а он на похороны приперся как ни в чем не бывало.
– Да нет, Ядя этого сделать не могла! Я ее с детства знаю. В одном доме жили, в центре.
– Она это! Она! И имя какое-то дурацкое! Убила из-за квартиры, а сама дурой прикинулась, чтобы в тюряге не сидеть! Лежит в больнице для дЭбилов. Не ест, не пьет