это время Яр сидел у неё на кухне, глотая одну чашку кофе за другой.
Яна перевернула последнюю страницу, встала из кресла и пошатывающейся походкой направилась к нему.
– Кофе? – спросил Яр, приподнимая кофейник.
Яна кивнула.
Густая жидкость тут же полилась в чашку.
– Тесно у тебя тут, – сказал Яр, наблюдая, как Яна делает первый глоток и морщит нос.
Яна не ответила ничего. В тот момент, когда Яр покупал ей эту квартиру, ей было настолько всё равно, что она согласилась бы жить и в гараже.
– Я нашла, – сказала она, когда допила кофе и немного пришла в себя. – Это подставная фирма «Елисей». Надо бы проверить, конечно, но она у бати была ещё тогда, в 89-м. Ты им продаёшь никель. И в случае опоздания с поставками обязуешься выплатить неустойку в размере, эквивалентном стоимости поставки.
– Я что, идиот? – спросил Яр.
Яна сухо усмехнулась.
– Похоже, что да, – подумала и добавила. – Не парься, это было мелкими буковками внизу. Надо смотреть накладные – насколько ты опоздал и что должен был продать… но если ты меня спросишь, то всё это фигня.
– Думаешь, придётся платить?
Яна покачала головой, и на губах её заиграла злая улыбка.
– Думаю, он подставился сам. Если пойдут разговоры, что Журавлёв владеет этой маленькой фирмочкой, делающей большие деньги, он из Думы вылетит как пробка из бутылки. Ему надо было тихо сидеть и все счета тебе предъявлять через посредников. Но он, видимо, решил отомстить. Не знаешь, за что?
Яр промолчал. Ясно, в общем-то, было и так. Он встал и подошёл к окну. Прислонился лбом к стеклу и приложил рядом ладонь, будто пытался коснуться капель дождя, скользивших по другой стороне.
Яна скрючилась, обнимая себя обеими руками. Внезапно накатила такая усталость, что казалось, она и не ездила ни в какой Тунис, а все эти десять дней сидела у Яра под дверью как дрессированная собачка и ждала, когда же появится хозяин и бросит ей кость.
«Я так больше не могу», – пронеслось в голове.
А потом она подняла глаза и увидела Яра. Увидела бесконечное одиночество на лице и первые седые пряди, которых, кажется, не было ещё в середине весны.
– Ярик, ты что? – спросила она и, поднявшись, остановилась у него за спиной.
Яр молчал, только продолжал бесшумно двигать пальцами по стеклу.
Яна опустила лоб ему на лопатку и замерла так, наслаждаясь давно забытым теплом.
– Ты ей доверял… – сказала она тихо.
Яр даже не кивнул. Он так мало говорил, что всё чаще Яна ловила себя на мысли, что научилась понимать его без слов – по одним только движениям бровей и лёгким подрагиваниям губ.
– Ясно же было, что она была просто дерьмом, – сказала Яна с досадой, не зная, что прибавить ещё. И на сей раз Яр ответил ей – тихо, на грани слышимости.
– Никого, – сказал он.
Яна молчала, ожидая продолжения, и Яр всё-таки добавил:
– Не осталось никого.
Облизнул губы.
– Все – кто были, предали или убиты.
Яна зажмурилась, силясь унять рвущийся из горла крик.
– У