как крепко он держит её запястье.
Утренняя Белка кружила по кухне, пытаясь вспомнить сразу несколько важных вещей, забытых за ночь: куда ей надо было ехать к девяти – в институт или в спортклуб, когда сдавать зачёт, где она умудрилась потерять проездной, и как растянуть саспенс в пустом доме на целую главу и не надоесть читателю.
– Мне не нравится этот твой кусок с заброшенным домом. – Она шустро пролистывала текст на экране монитора. – Надо сильнее, понимаешь? Чтобы страшно сначала было читателю, а потом уже нашей Катюхе.
– Чтобы страшно было читателю, надо, чтобы сперва страшно было писателю, – вздохнула я. – А мне не страшно. Ни капельки.
– И потом… – Белка будто не слышала меня. – Маня, ты уходишь в литературу. Я про эпизод с дорогой и поломкой автомобиля.
– А мы, на секундочку, не литературу пишем?
– Прекрати. Я имею в виду, языковую литературу. Метафоры у тебя, конечно, классные, но… Не надо этого. Драйв тормозит.
– Ну… – Я осторожно взглянула на неё. – Я сокращу. Там и так всего пара абзацев.
– И вообще…
Она остановилась, явно выбирая слова, чтобы меня не обидеть. Я слишком хорошо знала это её выражение лица.
– Слезогонку когда будем вводить?
– Я уже не уверена, что надо.
В Белке жили и здравствовали наши драпоны и единороги. Она мыслила их категориями, а мне очень не хотелось, чтобы наш роман оказался их клоном, пусть и без фэнтезийного элемента.
– Описание тут уберём, лишнее. – Она удалила кусок текста, который с муками дался мне сегодня ночью.
У меня даже дыхание перехватило: я ведь нигде больше его не сохранила. Что с Белкой? Раньше она такого не делала, была крайне деликатной с тем, что я пишу. Я слабо попыталась протестовать.
– Ерунда, – бросила Белка, – нигде ты его потом не вставишь. Плохой кусок.
Я почувствовала, что защемило внутри, как если бы мне без спроса отрезали мизинец: зачем он нужен, если ты печатаешь не вслепую, а в носу ковыряешь другим пальцем? Дело не в том… Дело не в том… Это мой текст… Никто не может… Это же вопрос ментальной тактики…
Я закашляла, и даже мысли запрыгали обрывками фраз, будто тоже зашлись в приступе кашля.
– Глотни воды, – спокойно сказала Белка. – Да! И у нас нет названия романа.
Эта была правда. В самом начале, когда нам только пришла в голову идея написать психологический триллер, мы накидали несколько вариантов названий, но ни одно не подходило.
– Может быть, хм-м-м… «Нарушая запреты»?.. – Я попыталась представить, как название будет выглядеть на обложке.
– Фу, кака.
– «Мёртвый сезон»?
– Было сто раз. И в кино тоже.
– Знаю, – вздохнула я. – А сама что думаешь?
– Я? – переспросила Белка, как если бы на кухне был кто-нибудь ещё. – Не ведаю. «Тьма на ладони» мне нравится.
– Есть такой роман у Иори Фудзивары.
– Это кто? – Белка округлила глаза.
– Японский писатель.
– Господи,