я стажировалась, картина начала расплываться, словно возникали круги на воде. Я нахмурилась и подалась вперед, чтобы убедиться в галлюцинации.
Убедилась, называется! Спустя мгновение меня затянуло в картину, и путем нехитрых перемещений я тут, во дворце, в теле кабанчика! Бегу! Цокаю по мрамору.
Прямо передо мной вспыхнул столп огня. Хрюкнув, я отскочила назад и завалилась на спину. Рядом раздались шаги. Я отчаянно пыталась принять вертикальное положение.
– Попалась, свинка, – хмыкнул красноволосый, опускаясь передо мной на корточки. – Теперь посмотрим, кто тебя создал и зачем. Опять проделки эльфов?
Эльфов?! Я не ослышалась? Он всерьез сказал эльфов?
Хотя чему я удивляюсь, когда я – свинья?..
– Хрю!
Красноволосый, кстати, был удивительно красив: прямые волосы спускались ниже плеч, длинные ресницы такого же красного цвета как и брови добавляли его чертам некую изюминку, правда, несколько пугали глаза – алые, словно со всполохами огня. Полные чувственные губы были сейчас изогнуты в усмешке, не сулящей ничего хорошего моему свинячьему тельцу, которое того и гляди пустят на барбекю.
– Кто она, Владыка?
Я перевела взгляд на говорившего – такие же красные волосы, но на оттенок темнее, и короткостриженные. И… как он назвал первого? Владыка? Что за костюмированная вечеринка тут проходит? И главное: чьей идеей было нарядить меня в костюм кабанчика?
Владыка склонил голову на бок. Я еще раз хрюкнула и заозиралась по сторонам: там, за спиной, была картина. Где-то на подсознательном уровне я поняла, что она-то мне и нужна. Мне бы только…
Не став терять ни минуты, я каким-то невероятным образом перевернулась и прыгнула вперед, в картину. Почему-то была уверена, что у меня получится. Так и случилось: словно неведомый поток подхватил меня, унося в рисованный мир.
Фух, ну, кажется, сбежала!
Или нет?..
Все-таки сбежала!
Вот только радовалась я недолго: выпрыгнула в картине а-ля «Охотники на привале», хотя эти были вовсе не на привале, а в самом разгаре своей охоты.
– Ваше благородие, справа!
Испуганно хрюкнув, я бросилась наутек, пусть и знала – болт от арбалета меня настигнет. Не успею, не успею! Наконечник уже почти достиг мягкого места, когда внезапно исчез, а события и его участники в картине словно повторились.
– Ваше благородие, справа! – вновь тот же голос и те же действия.
Это что же, мне теперь всю жизнь от этого летящего болта убегать? Это как Доктор Стрэндж[1] испытывал Дормамму? Только Дормамму – это я! А если когда-нибудь этот болт меня настигнет, или мне надоест убегать?
Стоило мне подумать об этом, как пространство стало гуще, а через мгновение меня выбросило на дощатый пол. Со всех сторон раздался девичий визг. Приземлившись на мохнатый бок, я вновь попыталась встать. Кажется, я в женском общежитии, и девушки готовятся ко сну.
– А-а, зверь! Он вылез из картины! – закричала одна из леди и запустила в меня что-то светящееся.
Если