станет укорять меня за то, что я не ношу платьев в триста и четыреста рублей, какие ты иногда видишь на нашей знакомой княгине. <…> Но при распределении издержек. мы должны знать, сколько наши доходы позволяют нам издерживать. Есть люди, которые из тщеславия хотят казаться богаче, нежели сколько они суть в самом деле. Это люди очень неразумные; для того чтобы поблистать пред другими, они отказывают себе в необходимом; они всегда беспокойны и несчастливы; они часто проводят несколько годов роскошно, а остальную жизнь в совершенной нищете; и все это потому только, что не хотят жить по состоянию»254. Далее дочь отправляется с родительницей в магазины за материей на платья. «Войдя в лавку, я стала рассматривать разные материи; прекрасное тибе, белое с разводами, бросилось мне в глаза.
– Можно мне купить это? – спросила я у маменьки.
– Реши сама, – отвечала она. – Почем аршин? – продолжала маменька, обращаясь к купцу.
– Десять рублей аршин, это очень дешево; это настоящая французская материя; ее ни у кого еще нет.
– Тебе надобно четыре аршина, – заметила маменька, – это составит сорок рублей, то есть больше того, что ты назначала на два платья.
Реклама из издания: Коммерческий указатель города С.-Петербурга, составленный Викентием Кишкиным-Жгерским на 1831 год
– Да почему же, маменька, я обязана издержать на мое платье только тридцать рублей?
– Обязана потому, что надобно держать слово, которое мы даем себе. Скажи мне, что будет в том пользы, если мы, после долгого размышления, решимся на что-нибудь и потом ни с того ни с сего вдруг переменим свои мысли?
Я чувствовала справедливость маменькиных слов, однако ж прекрасное тибе очень прельщало меня.
– Разве мне нельзя, – сказала я, – вместо двух платьев сделать только одно?
– Это очень можно, – отвечала маменька, – но подумай хорошенько: ты сама находила, что тебе нужно два платья, и действительно, тебе без новых двух платьев нельзя обойтись; ты сама так думала, пока тебя не прельстило это тибе. Вот почему я советовала тебе привыкнуть заранее назначать свои издержки и держаться своего слова.
Еще раз я почувствовала, что маменька говорила правду, но невольно вздохнула и подумала, как трудно самой управляться с деньгами. Кажется, купец заметил мое горе, потому что тотчас сказал мне:
– У нас есть очень похожий на это кембрик.
В самом деле, он показал мне кисею, которая издали очень походила на тибе. Я спросила о цене; три рубля аршин. Эта цена также была больше той суммы, которая назначена была мною на платье.
– Нет, это дорого, – сказала я маменьке.
Маменька улыбнулась.
– Погоди, – сказала она, – может быть, другое платье будет дешевле, и мы сведем концы.
И точно: я нашла прехорошенькую холстинку по рублю пятидесяти копеек аршин. Таким образом, эти оба платья вместе только тремя рублями превышали сумму, мною для них назначенную.
– Не