игроманы пытались взорвать казино и себя вместе с ним, ушлые грабители стремились откусить кусочек от денежного пирога. Впрочем, ребята сами предпочли войну золотого тельца охране мирных граждан Союза планет.
Мы же чаще всего летали на «поля для космических гонок». Так называли орбиты планеты, где располагались гигантские станции по обслуживанию сверхскоростных кораблей и размечались дистанции. Специальные сигнальные лучи расчерчивали космос, обозначая старт, финиш, промежуточные пункты гонки и ограничения по ширине. Ярко-малиновые линии в темно-синем безвоздушном море космоса… Красиво, эффектно и опасно.
Здесь развлекалась слишком разношерстная публика. Заезды для профессионалов – гонщиков высшего класса – почти никогда не требовали нашего присутствия. Разве что случалось что-то непредвиденное. Космические корабли, созданные по станхийским чертежам – чудеса технологий, но и они не идеальны. Любой механизм, даже самый совершенный, способен дать ужасный сбой, и, как правило, в самый неподходящий момент. Впрочем, профессионалы зачастую справлялись быстрее, чем мы прибывали на место аварии.
Тем более, что поля для космических гонок обслуживали лучшие полицейские истребители и штатные патрульные, вроде наших, только намертво приписанные к месту.
Служители порядка воспринимали подобные рейды как неизбежное зло – неприятную повинность, от которой не застрахован никто. Чуть проявил мастерство на службе, показал, что знаешь свое дело – и раз в неделю облетаешь Нурколлу, ее орбиты и места для гонок.
Любительские соревнования доставляли всем срочным службам массу эмоций – в основном таких, которые нельзя выразить цензурными словами. Здесь принимали участие все, кто набрал достаточную форму, опыт вождения гоночных кораблей и захотел оторваться по полной.
Дня не проходило, чтобы на такие заезды не вылетал кто-то из наших патрульных.
Поначалу подумалось – стандартный вызов. Столкнулись какие-нибудь мажоры, повисли в воздухе и сигналят на всю Вселенную, как они пострадали. Ждут, что прилетят няньки и мамки: вытрут сопельки, подберут слюнки, заклеят пластырем царапины и отбуксируют на планету.
Но стоило истребителю приблизиться к нужному месту, как плазменные вспышки на секунду ослепили меня, хотя окно-экран адаптировало изображение под глаза гуманоидов и даже меняло его тональность. Слишком яркое приглушало, а слишком тусклое делало четче.
Вспышка повторилась – и я зажмурилась.
– Не смотрите прямо. Защитные силовые поля трех кораблей пересеклись и сгенерировали плазменные сгустки. Такое случается, но очень редко. А тут, похоже, гонщики использовали запрещенные ускорители.
Я обернулась на Фента. И когда только успел «нарисоваться»? Капитан застыл в дверях, словно ждал приглашения или собирался уже уходить. Руки скрещены на груди, на лице странная мина, и не поймешь, то ли недоволен, а то ли взволнован. Эмоции тщательно заперты под толстым