права. Он воевал без дураков. Я сам его постоянно осаживал.
– Ты веришь лишь отчетам! Откуда ты знаешь, как он воевал? Да и имеет ли это какое-то значение? Ну, кроме того, что этот выскочка Суворин смог создать образ царя-полководца! Подумать только – «командовал сражением при Моонзунде!» Как же он именно командовал, а? Сидел в бункере в Риге? В то время, когда покойный Эбергард командовал флотом и сражением?! Как удобно украсть славу у покойника! Он-то уже не может возразить!
Ники промолчал, а воодушевленная Аликс продолжила нагнетать:
– У тебя украли все – корону, империю, будущее. Что будет с нами? С Алексеем? С девочками? Ответь мне!
Николай лишь скрипнул зубами. Фактический арест. Он видел, как страдает Аликс, как томятся и как растеряны дочери, в одночасье превратившиеся из блистательных высокородных невест в обитательниц чумного барака, который окружающие стараются обходить десятой дорогой. Как постоянно, и с каким-то ошеломлением, улыбается Алексей, пытаясь скрыть от окружающих свои страхи. Ведь он не может не понимать всю опасность своего положения и насколько он сам является опасностью для сестер и всей семьи. Претендент на трон, который уже становился (пусть и невольно) знаменем мятежа, является угрозой для любого монарха, какое бы имя он ни носил и в каком веке бы ни жил. И увидев в руках сына томик «Государя» Никколо Макиавелли, Николай внутренне содрогнулся, представив то, что чувствует сын, читая многочисленные примеры того, как беспощадно устраняли возможных претендентов на корону. Устраняли часто вместе с семьями и вырезали целыми родами.
Конечно, никто не знает, что ждало бы их, если бы Ники не отрекся бы тогда от престола. Михаил тогда долго и цветасто рассказывал о планах заговорщиков убить всю августейшую семью и всех членов императорской фамилии. Но кто сказал, что это были не воспаленные фантазии брата? И вот теперь сам Михаил держит нити их жизней и судеб в своих руках.
Неопределенность томила, а страх все больше охватывал их души в ожидании того рокового мига, который может наступить в любой момент, когда император сочтет их слишком опасными. И что тогда? Как он обставит их гибель? Ведь вряд ли его прельщает слава Бориса Годунова, якобы приказавшего убить малолетнего Дмитрия! Кто поверит в то, что император ни при чем? Или их обвинят в каком-нибудь мифическом заговоре? После которого лишение титулов и ссылка в Сибирь будет самым мягким наказанием. Возможно, девочек Михаил и пощадит, но какая судьба ждет их после этого? Незавидная участь.
– Ники, подумай о наших детях!
Николай покачал головой.
– Нет, Аликс. Нет. Я отрекся. Отрекся на Святом Писании перед ликом Бога и перед людьми. Такова была воля Его. Я не могу.
Жена зашипела яростно:
– Но за сына ты не имел права отрекаться! И Алеша не отрекался перед Богом и людьми! Он законный наследник престола Всероссийского, а значит, именно он законный император!
– Да тише ты! Ты понимаешь, что говоришь? Понимаешь, насколько это опасно?
Бывшая императрица зло рассмеялась.
– О да!