меня полностью устраивало то, что происходила.
Порой приводило в восторг! Я прятала эмоции, но, определенно, была счастлива хоть сколько-нибудь больше погружаться в собственную Стихию.
Мы с мальчишками встречались раз в день, после обеда, – быстро обменивались новостями и шутками и разбегались по своим делам. Их дела не были никак связаны с воровством или тяжелой и неблагодарной работой – и это делало капитана Эла в моих глазах почти нормальным.
Как и то, что единственное, что ему от меня потребовалось, так это отработка в качестве подопытной. На корабле были еще маги. Но двое из них – пассажирами; еще несколько имело свои обязанности, никак не вязавшиеся с ночными истощениями. Так что мое присутствие, да еще и родство с той же Стихией, стало для черноволосого определенной удачей.
Правда он об этом не говорил – а я не задавалась.
Он о многом не говорил. Почему он всего лишь капитан Эл, хотя я была уверена, что из высоких лордов. Почему носит странные браслеты, не дающие его магии вырваться, почему не умеет до конца управлять своей силой – и вынужден тренироваться в свободное время, а значит, его не учили или же он все забыл.
Вопросов было множество, вот только я не могла себе позволить любопытничать. Да и не хотела. Зато он сам в подробностях расспросил о том, что же произошло пять лет назад. Я старалась говорить спокойно, чтобы не давать ему повода заподозрить меня в слабости. Уж слишком хорошо знала, насколько неожиданно приличные с виду и по поведению люди могут обернуться тварями. И сама не заметила, что выложила почти все. Удивительно, что впервые. Я ведь старалась забыть, замолчать, не думать. Чтобы никто даже в моих кошмарах не подсмотрел, что тогда произошло:
– Это был очередной главный надзиратель. Они навещали дома периодически и вызывали тех, кто постарше, – голос пресекся. Я сглотнула и продолжила. – Якобы, чтобы проверить, как нас содержали. На самом деле – запугать. Напомнить, кто тут на самом деле власть. А иногда… Ребята возвращались совсем другими. Девочки…Они потом долго лежали и смотрели в одну точку и не позволяли подойти никому. И каждый из приемышей боялся, что в следующий раз придут за ним. И я боялась… Но и мое время пришло. Он был в кабинете, этот мужик. Страшный, темный, не маг – душой темный. Он приказал… приказал раздеться. А я забилась в угол и закричала. И тогда привели моих мальчишек – им было всего три года тогда. Двое малышей, которых этот старый ублюдок начал избивать тростью с железным набалдашником. Заявив, что пока я не соглашусь быть покорной, он будет бить. Убьет. Конечно… я согласилась. Я готова была согласиться на все и даже выторговала целителя для них. А потом мы снова остались наедине… Я пыталась быть покорной. Разделась. И когда он на меня навалился, взмолилась всем стихиям разом. Я не могла позволить себе умереть – кто бы тогда присмотрел за близнецами? Нет, я попросила уничтожить того, кто по странной шутке Стихий назывался человеком. Они должны были это исправить! И они исправили. Правда, я не сразу поняла,