и невербализованных смыслов в ходе решения задачи и т. д. Углубленное изучение места и роли процессов порождения и функционирования смыслов в динамической структуре мыслительной деятельности субъекта «составляет сегодня одно из важнейших направлений исследований, приведших, по существу, к формированию смысловой теории мышления» [20, с. 38]. В рамках этой теории мышление рассматривается как «формирование, развитие и сложное взаимодействие операциональных смысловых образований» [19, с. 81].
В цикле исследований по решению мыслительных задач, выявивших избирательность и целенаправленность мыслительного поиска, были прослежены и изучены различные виды операций и действий, способствующие формированию у субъекта операциональных смыслов. Однако данных о том, как развитие и взаимодействие операциональных смысловых образований приводит к формированию понимания испытуемыми промежуточных и конечного результатов мыслительного поиска, в психологической литературе пока почти нет. Между тем очевидно, что теория мышления может называться смысловой, если смыслообразование и понимание рассматриваются ее сторонниками в качестве важнейших составляющих мыслительной деятельности человека.
Цель авторов статьи – попытаться определить роль и место понимания в структуре мыслительной деятельности с позиций смысловой, теории мышления.
Две доминирующие точки зрения на понимание. Проблема понимания является междисциплинарной: ею занимаются физики, математики, историки, литературоведы и ученые других специальностей. Методология, задающая магистральные направления изучения понимания конкретными науками, в том числе и психологией, разрабатывается в основном в современной философии. В публикациях, посвященных гносеологической природе феномена понимания, отчетливо видны две тенденции.
Одна из них состоит в попытке объяснить понимание посредством различных форм знания, при этом первое иногда отождествляется со вторым. В частности, С. Ф. Зак считает, что «понимание является наиболее глубоким видом знания и достигается лишь там, где знание приводится в определенную систему» [1, с. 168]. Заметим, что такая интерпретация имеет давнюю тенденцию в классической философии, где проблема понимания ставится как проблема знания о знании. Для второй тенденции характерно утверждение, что понимание – не только результат познания человеком предметной действительности, т. е. знание, но это прежде всего сам процесс более глубокого проникновения в сущность изучаемого, специфический способ познания или «набор особых познавательных процедур» [15]. Представители этой позиции говорят о понимании «как специфическом типе познавательного отношения, направленном на познание человека и продуктов его деятельности» [3, с. 273].
Таким образом, в философской литературе, посвященной анализу понимания, отражено существование двух проблемных областей, которые условно можно назвать «знать и понимать»