в одном полотенце на бёдрах, нащупываю твёрдые мышцы груди и пресса сквозь вязаную ткань ненавистного свитера. Который сейчас уже не кажется таким ненавистным.
Эти крышесносные поцелуи расплавили мне мозг.
Я могла бы сейчас позволить ему намного больше поцелуев. Если бы он только захотел. О чем потом, конечно, горько пожалела бы. Если бы кто-то из соседей, например, увидел, чем Ляля из тринадцатой квартиры занимается в подъезде, мне бы навесили ярлык на всю оставшуюся жизнь. Я уже не говорю, какими словами назвала бы меня тогда мама…
Но, к счастью, из нас двоих у моего знакомого из тиндера хватает совести остановиться.
Он с неохотой отрывается от моих губ, но продолжает удерживать меня в тесных объятиях. Тяжело дышит. В полумраке подъезда я вижу на его губах довольную улыбку. Ласково заправляет прядь волос мне за ухо и вкрадчиво спрашивает:
– Как тебя зовут?
– Ляля, – тихо отвечаю я, расплываясь в ответной улыбке, и тоже тяжело дышу.
– Серьёзно?
– Да.
– Это сокращение от какого-то имени или…
– Нет, это не сокращение, это полное имя. Меня так зовут.
Эйфория постепенно отступает, и я морально готовлю себя к предсказуемым насмешкам. Почему-то мое имя у большинства парней при знакомстве вызывает странные ассоциации, и меня это невыразимо бесит. Но имя своё я все равно очень люблю.
Однако мой новый знакомый приятно меня удивляет.
– Блин, обалденно, – с восторгом заявляет он. – Тебе очень подходит.
Я мгновенно забываю обо всех переживаниях и снова невольно расплываюсь в улыбке. Чувствуя, как распухли губы от поцелуев.
– А тебя как зовут?
– Даниил.
– У тебя тоже обалденное имя. И тоже тебе подходит.
Он улыбается шире, а я зачем-то уточняю:
– Это не ответная любезность, я искренне говорю…
– Я знаю. Увидимся завтра?
– Давай.
– Ты работаешь?
– Нет, у меня выходные.
– Проведёшь со мной выходные?
Кажется, этот поцелуй ударил мне в голову покрепче лошадиной дозы алкоголя. Потому что я, довольная, как слон, не задумываясь отвечаю:
– Проведу!
– Тогда завтра я заеду за тобой в одиннадцать. Будь готова, – сообщает Даниил, целует меня на этот раз в щеку и уходит.
А я так и остаюсь стоять в углу темного тамбура. И еще долго не могу двинуться с места, пытаясь понять – что это сейчас вообще было?
Открываю дверь, захожу в прихожую и первым делом, как обычно, прислушиваюсь. Из глубины квартиры не доносится ни звука, и никто не выходит меня встречать. Похоже, мне повезло – дома никого нет. И я могу какое-то время побыть одна, в блаженной тишине. Что сейчас для меня, надо сказать, очень кстати!
Ноги до сих пор подгибаются после того, что произошло в подъезде. А с распухших губ не сходит дурацкая улыбка.
Господи, хорошо-то как!
Разуваюсь, подхожу к настенному зеркалу, разглядываю свои ошалевшие глаза, улыбаюсь своему отражению, как сумасшедшая.
Даниил…
Это