не очень стремились к общению с нашими, хотя языковых проблем не было. Скорее, этические.
– Этические? – переспросил Алекс.
– Сами представьте: они же сверхлюди. Их не слишком любили в коллективе, – Фит поджал нижнюю губу. – Иногда подшучивали. Они очень болезненно на всё реагировали. Наверное, чувство юмора не входит в программу генетического совершенствования.
– Насколько я понимаю, вы тоже не из лагеря поклонников Китиары? – уточнил детектив.
– Гордыня и жадность однажды погубят человечество, молодой человек, – наставительно произнес профессор. – Гордыня и жадность.
– Вы про китиарцев?
– Увы, эти пороки свойственный всем людям, и тысячи лет человечество стоит на шаткой табуретке, засунув голову в петлю. Поверьте, молодой человек, – ученый кивал головой, как болванчик, – однажды табуретка упадет, и случится это из-за жадности и гордыни. Китиара – вызов, брошенный Богу. Человек возжаждал стать равным Творцу.
– Не получилось?
– Закон сохранения вещества и энергии еще никто не отменял, – по-отечески улыбнулся профессор. – Если где-то прибыло, где-то должно убыть.
– И где же убыло у китирацев? – полюбопытствовал Алекс. Ему не нравились граждане Китиары. Неплохо было теперь узнать, почему.
Фит подался вперед. Его глаза горели.
– В человечности. Представьте, что вы с детства общаетесь с совершенными людьми: талантливыми, умными, красивыми, – перечислял ученый, и чувствовалось, насколько он одержим своей идеей. – Как вы будете воспринимать обычных людей?
Алексу припомнился слова Тайни Роул о том, каково жить среди поголовно умных и красивых. Правда, как после этого она относилась к «обычным» людям, он для себя не уяснил. Неактуально было.
– И как я буду воспринимать обычных людей? – спросил детектив.
– Вам приходилось встречать в жизни умственно-отсталых людей? Даунов? Уродов? Как вы к ним относитесь? – профессор сделал паузу. – Вот и мы для китиарцев умственно-неполноценные уроды-дауны, – подвел итог Джозеф Фит и поправил очки, ткнув перетяжку оправы указательным пальцем.
Коллингейм не считал себя ни дауном, ни уродом. Да, за такое китиарцев можно не любить.
– А как они по работе? Что-нибудь толкового сделали?
– Как профессионалы они, конечно, молодцы. Знаете, – профессор вновь поправил сползшие по переносице очки, – я ведь сначала не верил, что у них что-нибудь вообще получится. Мы же столько времени боролись с этой болезнью. А тут какие-то, простите, сопляки, прибыли нас учить. И ведь был не прав.
– Так они нашли способ излечения? – не поверил Алекс.
– Нет. К сожалению, лечения не существует. Но! – Тут Фит ткнул указательным пальцем вверх. – Они смогли объяснить механизм возникновения заболевания. Очень необычное решение. А мы слишком долго варились в своем соку. Знаете, молодой человек, в науке преклонение перед корифеями – порочная практика. Приятная, успокаивающая эго, что всё великое